Название: «Конфетка»
Автор: Снусмумрик
Бета: _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17 (графика)
Размер: макси
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC
читать дальше35.
После двухчасового сна на заднем сидении спину ужасно ломило, шея ныла, а мышцы ног уже просто не чувствовались. Неудобно, но можно было порадоваться и этому. Впереди тяжёлые съёмки, и измученное за ночь тело просто требовало хоть капли отдыха. Владу пришлось и того хуже – он спал, свернувшись калачиком на своём водительском. И можно только представить, что творится с ним.
-Заедем к тебе, хоть душ примем, - сладко потянувшись, Соколовский только фыркнул, чуть не врезавшись головой в полуопущенное стекло. – А ещё мне надо побриться…
Дима почти целомудренным жестом провёл по намечающейся щетине на щеке Влада и недовольно поморщился. Сам он особым «заростом» никогда не страдал, и брился не чаще двух раз в неделю. И поэтому небритого Соколовского просто на дух не переносил, хоть и молчал. Всё равно Влад никогда не сделает того, о чём Дима его попросит…
-Поехали, - как-то безразлично пожал плечами он, перелезая на переднее пассажирское. Пристегнулся, вспоминая события прошедшей ночи - вдруг этому сумасшедшему стукнет в голову ещё погонять по городу? – К тому же, мне переодеться надо… Водолазка смятая… И травой воняет… - он скривился, брезгливо отодвигая двойной ворот подальше от лица.
Доехать до дома, в котором сейчас обитал Бикбаев, труда не составило. Добрались даже без приключений, что не могло не радовать. Оба приняли душ (по очереди, и, как ни странно, Влад уступил первое право своему партнёру), выпили по чашечке кофе, дабы взбодриться, а потом, когда с крепким напитком было уже практически покончено, Дима так вовремя вспомнил про лежащие в холодильнике круассаны. И пришлось сделать себе ещё по чашечке. Обсуждали предстоящие съёмки, уже почти отснятый фильм, открывающиеся на горизонте перспективы… Слава, деньги, узнаваемость, новые феерические предложения и миллионные контракты, автографы на груди обезумевших фанаток, красивые машины, особняки, шмотки и так далее и тому подобное. Во всей этой идиллии не хватало только одной мелочи – любимого человека рядом. Влада рядом…
И ещё через полчаса они уже были в пути. Соколовский совсем некстати напомнил Диме о том, что ему сегодня предстоит. Ощутить себя паркуристом, спрыгивая с окна двухэтажного здания на небольшой прилагающийся к дому гараж, а уже с него на землю. Особо страшного ничего не было, если ещё вспоминать геройское детство, но сделать это нужно красиво, и желательно с первого раза. От дублёра, настойчиво предлагаемого Соколовским, он наотрез отказался, мотивируя это тем, что ему бы хотелось в эти эпизоды вставить крупные планы, чему несказанно обрадовался Панин. Ещё пару кадров отснимут в машине, его только должны «поставить» как следует. Остальное дело за Даней, чей звонок, собственно, их сегодня и разбудил.
Но только в голове поселились совсем не эти мысли. Все они до остатка были забиты этим странным парнем, сидящем за рулём и уверенно управляющим машиной. Он мог быть разным: насмешливым, серьёзным, горячим, холодным, молчаливым и чересчур разговорчивым, но Дима знал – всё это маски, умело натянутые на спрятанное подальше сердце. Но иногда Влад раскрывался – и в тех редких случаях Бикбаев был поистине счастлив. А вчера он был таким… но не с ним, а со своим лучшим другом, с которым, к тому же, целовался. Ревность? Нет. Разве можно заявлять свои права на того, кто тебе никогда не принадлежал и вряд ли будет? Обида? Тоже нет, ведь обижаться на человека, который в первый же день встречи расставил все точки над «i», более, чем глупо. Нужно просто ловить эти сладкие моменты, пытаясь их запомнить, и воскрешать в памяти в минуты тоски. Когда сердце привычно заходится от боли, сходит с ума, разрывает в клочья все воспоминания, связанные не с ним, не с Владом. До него Дима, кажется, и не жил вовсе. Да и сейчас жил ровно тогда, когда рядом с ним был этот голубоглазый мальчишка, когда целовал, обнимал, дарил нежность и страсть, смешивая их и чередуя. И оставался один выход – брать от этой чёртовой жизни всё, что так или иначе связано с этими красивыми глазами цвета летнего неба…
-Ты пристегнулся? – Соколовский выехал на широкую трассу. Пусть так путь будет чуть ли не вдвое дольше, зато пробок удастся избежать. Да и прокатиться с ветерком не мешало бы с утра. – Сейчас мы немного прибавим скорости…
И действительно, стрелка спидометра стремительно увеличивала угол, но Бикбаев лишь усмехнулся. После красной отметки «220» его уже не пугает «сотка». Да и в водительских способностях Влада он успел убедиться. И даже несмотря на то, что Соколовский лишил дорогу своего внимания, проверяя прочность ремня на груди пассажира.
-Пристегнулся, - Дима прикусил шрамик, поддаваясь действиям Влада и, воспользовавшись моментом, чмокнул его в губы. – А ты за дорогой следи, - изумрудные глаза метнули молнию, а шероховатый палец ласково прошёлся по влажной после невинного поцелуя мясистой поверхности.
От этих простых и в то же время глубоко интимных, как показалось Соколовскому, действий у него в глазах потемнело, а язык облизнул мгновенно пересохшие губы, кончиком задев и Димин указательный палец. Машину свернуло куда-то вправо, и Влад, приказав себе сосредоточиться, выровнял руль. У него так давно не было настоящей близости с Бикбаевым, а всё из-за его личных тараканов, непонятных даже ему. Да, он пытался отвлечься, соблазнить кого-то ещё, но всё было не то – ни в какое сравнение с Димой ни один из них не шёл. И сейчас на его присутствие рядом тело как-то странно реагировало.
-Та слежу, - раздражаясь на самого себя, буркнул Соколовский, возвращая наипристальнейшее внимание дороге. – Только кто-то мне этого не даёт.
-Я тебе не даю? – Бикбаев невинно похлопал длинными ресницами, вздёрнув вверх брови и состроив глазки. За последнее время он неплохо овладел искусством флирта, желая хоть как-то задеть Влада. – По-моему, ты что-то путаешь, милый.
От этого небрежно и в то же время навязчиво-томно протянутого «милый» тело вновь отозвалось дрожью. Рефлекс, выявивший себя во время близости с Димой, - одно это слово, и все тормоза мгновенно срываются. Но, во-первых, они безбожно опаздывали, во-вторых, сегодня важный съёмочный день плюс встреча с какой-то торговым магнатом, марку которого они в своём фильме не раз засветили, а, в-третьих Соколовский додумать не успел, потому что Бикбаев подвинулся к нему, насколько позволял ремень безопасности, и обхватил пальцами руль, не «забывая» задеть невесомой лаской и пальцы Влада. Что и говорить – с каждой секундой управлять машиной было всё сложнее.
-А ты научишь меня когда-нибудь водить? – Дима хлопал ангельскими глазами, не прерывая своего занятия, а напротив, всё смелее лаская подушечками напряжённую кисть. – Я б тебя неплохо отблагодарил за это…
Скорость мгновенно поубавилась, просто потому, что Соколовский уже откровенно забывал вдавливать педаль газа. Так же, как и забывал дышать, больно кусая губы и успокаивая себя остатками здравого смысла.
-Научу, - он изо всех сил старался перевести разговор в другое русло, намеренно не реагируя на слова о благодарности. – Только уже весной… Когда дороги будут в нормальном состоянии. А пока можешь учить ПДД и запоминать, где какая педаль…
Бикбаев нарочито скучным взглядом обвёл торчащие педали, фыркнул «Тут ничего интересного нет» и склонился к водительскому креслу, отстегнув ремень и облокотившись на бедро Влада. Ситуация грозила быть непоправимой, и, зная безудержный пыл Димы, не нужно было гадать, что последует дальше.
-А расскажи, какая это педалька? – он скользнул рукой к паху Соколовского, накрывая наметившийся бугорок между ног. – Вот здесь, посередине? – чуть сжал пальцами, вскидывая голову вверх. Ещё бы, наивные глаза.
Влад шумно задышал сквозь стиснутые зубы, стараясь всё ещё удержать равновесие и не въехать в какой-нибудь столб возле дороги. И ведь сплошной поток из машин, даже свернуть некуда, а справа следом за пресловутыми столбами раскинулась бесконечная лента бутиков и кафешек.
-Ну, вот что ты делаешь… - он ещё пытался образумить внезапно сошедшего с ума Бикбаева, но тот даже ухом не повёл. Пальцы плотнее сомкнулись на уже ноющем от желания члене, поглаживая и лаская, уделяя ему как можно больше внимания.
-А что я? Я педальки смотрю… И стараюсь запомнить, как ты говорил… - собачка ширинки уже опустилась вниз, обнажая налившуюся плоть. Бельё Соколовский проигнорировал, после того, как оно оказалось на пыльной земле, и теперь очень пожалел об этом. – Мне вот эта… посередине… - ловкие пальцы без проблем вытащили наружу возбуждённый ствол, несколько раз проведя подушечками вдоль. Затем Дима облизал указательный палец и провёл им по верхушке, - нравится очень… - звонкий чмок в алую головку. – Можно, я поближе посмотрю?.. – Бикбаев ловко перегнулся со своего сидения и умостился в довольно вместительной для его хрупкого тельца нише. Шершавый язык круговыми движениями прошёлся по распухшей вершинке, щекоча и дразня. – Она самая главная, да?..
Дыхание сбивалось, сердце грозилось вырваться из груди, а пальцы вцепились в руль мёртвой хваткой. Вот это уже настоящий адреналин, гонка не на жизнь, а на смерть. Но, признаться, Владу это нравилось, ведь не зря он считал себя безбашенным любителем острых ощущений.
-Самая главная, да… - подыграл он партнёру, издавая первый глухой стон. – А ещё самая чувствительная… И поэтому требует особого внимания… - стрелка колебалась между отметками «15» и «20», но ехать на большей скорости Соколовский не решился.
-Ну, раз самая главная… - ещё один поцелуй, - значит… - а затем ещё один, - её нельзя обходить вниманием…
Пухлые губы наконец обняли напряжённый член, вбирая в себя всего лишь на несколько миллиметров. Влад разразился болезненно-сладкими стонами, не в силах ни отодрать ни голову Димы от себя, ни собственные руки от руля. К счастью, впереди завиднелась толпа машин, а значит, минут пять на «постоять в пробке» у них есть. И вполне возможно, дорожно-транспортным происшествием это приключение не закончится. Соколовский безудержно кусал губы, пытаясь не быть слишком громким и надеясь, что никому не придёт в голову от скуки наблюдать за ними. Бикбаев ласкал его медленно, тонкими пальцами задирая ткань майки и нежно поглаживая обнажившийся живот. Блаженно прикрыл глаза, полностью отдаваясь гуляющей по телу эйфории, и сам застонал, даря любимому удовольствие и получая его взамен. Да, за эти месяцы он научился получать нереальный кайф, делая Владу минет. Извращение? Может быть. Но Дима называл это любовью.
Соколовский обречённо откинул голову на спинку сидения, глотая собственные стоны и полувскрики. На них уже покосилась едущая на смежной полосе молодая парочка напротив, но ему было безразлично. Да и о чём можно ещё думать, когда парень у его ног ритмично работает головой, увлажняя и посасывая, проводя юрким язычком вдоль ствола и одновременно поглаживая скручивающийся спиралями наслаждения низ живота. Пальцы безвольно отпустили руль, ниспадая на спутанные ещё с ночи волосы Бикбаева, поглаживая их и нежно лаская. Тот лишь замычал что-то, издавая звук, похожий на мурчание довольного кота, а затем заглотил Владов член до самого горла. К тому времени пробка уже рассосалась, и машины сзади начали истошно сигналить, требуя свободного проезда. Где-то даже послышался громкий мат, когда серая «Мазда» сзади тормознула прямо в паре сантиметров от «Хонды». Дима, облизнув распухшие губы, оторвался от своего занятия, ощутимо больно щипая Соколовского за живот.
-Ты что, не слышишь?.. Езжай дальше…
От такого хриплого голоса у Влада свело судорогой живот, но он, сильнее стиснув зубы, заставил себя сдвинуться с места. Совсем скоро должен быть поворот, а за ним футбольное поле, главное – добраться туда без приключений. Хотя краснючие губы Бикбаева, спутанные мокрые волосы и жадный блеск в болотных глазах этому явно не способствовали. Да уж, нужно всегда выбирать что-то одно: или минет, или скорость, потому что перспектива вылететь через лобовое стекло на грязный асфальт, проводя потерянным взглядом откушенную радость бытия в зубах у этого рогатого ангелочка, его совсем не прельщала.
-Что ж ты творишь-то… - Влад уже захныкал, напрочь скидывая с себя маску холодного хищника, сам становясь жертвой. Поворот приближался, но праздновать «победу» было рано, учитывая плотно сжатое кольцо пальцев на члене, который уже бешено пульсировал, обиженный тем, что его «бросили». Тело предавало сегодня Соколовского, как никогда.
-Я изучаю педальку… среднюю… Всё никак не могу понять, как она устроена… - Дима облизнулся, задерживая кончик языка на уголке губ. А через короткий миг, когда наконец они вписались в довольно узкий поворот, снова опустил голову, хватая в плен колом стоящее возбуждение.
Расфокусированным взглядом разглядеть дорогу оказалось сложнее, чем можно было себе представить. За лобовым стеклом из земли вырастали по два фонаря, вдали на футбольном поле на одной стороне стояли двое вратарских ворот, да и дорога разделилась на две половины. Машина ехала чуть ли не цепочкой, благо, больше никаких средств передвижения в поле зрения не наблюдалось.
-Ты нашёл просто охеренный способ покончить с этой жизнью… - сквозь зубы прошипел Влад, крепче сжимая круг руля.
Бикбаев на секунду отстранился, вновь облизнув донельзя бесстыдно вздутые губы, поднял голову вверх, бросая хитрый, игривый взгляд, и хрипло прошептал:
-Помирать, так с удовольствием… - а затем снова заработал ртом, с каждым проеханным метром заглатывая плоть всё глубже и глубже.
Вскоре они наконец-то уже добрались до пункта назначения, устроившись между деревьев около поля. Соколовский резким движением, в которое, казалось, вложил все свои силы, отстегнул сдавливающий грудь ремень и вплёл пальцы в платиновые волосы своего ненаглядного блондина, сосущего с таким бесстыдным причмоком, что недолго кончить и от одного этого звука.
-Я лучше с удовольствием поживу… - сил ответить всё же хватило. А дальше слова потерялись в громких, безудержных стонах, до сорванного голоса и едва различимого хрипа.
А Дима продолжал свою пытку, помогая себе рукой и заглатывая глубже, одновременно поглаживая подрагивающий живот. Тело Влада для него сейчас было похоже на прекрасный музыкальный инструмент, который он мастерски настраивал, наигрывая любые ноты и аккорды и в награду получая приятную мелодию стонов и всхлипов. И кульминация этой прекрасной композиции застала обоих врасплох: Соколовского – в будоражащем, отдающемся эхом вскрике, а для Бикбаева – терпкими молочными каплями во рту, которые он тут же проглотил. Выпустил член Влада, слизывая потёкшую струйку по подбородку, донельзя пошло проводя по нему языком. Хотя, что есть стыд, он уже давно позабыл – ещё когда на оживлённой магистрали решился на такое…
-Ты сумасшедший… - перед глазами всё ещё летали яркие всполохи, но дар речи уже к Владу вернулся. – Ты знал об этом?..
Рука ловко скользнула к паху Димы, проверяя состояние. И от ещё мутного взгляда Соколовского не скрылось всё-таки наметившееся возбуждение партнёра. И раз уж они находятся в относительно безопасном месте, а на съёмки всё равно безбожно опоздали, можно позволить себе немного релакса.
-Я могу считать это комплиментом?.. – Бикбаев уже успел подняться, как ощутил настойчивое прикосновение к налившемуся бугорку в штанах. Жадно облизнул пересохшие губы, муркнул, вжимаясь бёдрами в терзающую руку, и придвинулся ближе, подставляясь под эти незатейливые ласки.
-Ещё какииим комплиментом… - выдохнул Влад, залезая пальцами под ремень. Несмотря на оргазм каких-то несколько минут назад, желание вновь вернулось к нему, что и не казалось удивительным. Руки ловко подцепили пряжку, нажимая на крепление, а ещё через секунду вжикнула молния.
Дима подавался навстречу, приподнимая и опуская бёдра, судорожно дыша. Громко засопел носом, чуть слышно посвистывая, погладил кончиком пальца щёку Соколовского и мило улыбнулся, показывая зубки.
-Мммм, а кто тут что делает? – как можно более невинно спросил он, стреляя глазами. И тут первый стон сорвался с его губ.
-За мной должок… Разве нет? – джинсы вместе с бельём резким движением были сорваны вниз, освобождая напряжённый член.
Глаза Димы давно уже покрылись мутным болотом, оттеняя плавящее мозги возбуждение. Он тяжело дышал, до боли кусая губы.
-Ну… есть немного… - он снял с себя вязаный свитер, откидывая его подальше на заднее сидение. – И я требую вернуть его прямо сейчас…
И Влад ждать себя не заставил. Приподнялся над сидением, стягивая с мокрых ног узкие, мало поддающиеся джинсы, снял и такую же мокрую футболку, а затем раскинул ноги по бокам водительского кресла, похлопывающим жестом приглашая любовника к себе на колени. Бикбаев на эти действия только хмыкнул, иронично вздёрнув бровь вверх:
-А ты готов уже? Что предлагаешь?..
И Дима снова склонился над Владовым пахом, лаская жарким ртом восставшую, но ещё не достигшую «рабочего состояния» плоть. На «сопливые» ласки размениваться не стал, применяя выученную и уже отработанную на практике технику глубокого минета, посильнее расслабил горло, ощущая настойчивые пальцы у себя на макушке. Соколовский крепко держал голову Бикбаева возле своего паха, сжимая и направляя, показывая угол проникновения и задавая наиболее желаемый ритм и темп движений. И тот поддался этому напору, опуская голову так, что аж носом уткнулся в живот Влада. Он судорожно всхлипывал, стонал, запрокидывал голову назад и сам тихо умирал от собственных полувскриков. Ещё и блондинистые волосы щекотали низ живота, приправляя и без того острые ощущения.
-Вот так-то лучше, - хрипло заметил Дима, отрываясь от своего занятия и выпрямляясь на своём сидении. Скинул кеды, а затем, с ногами забравшись на сидение, стал на четвереньки и опёрся одной рукой о торпеду. Словно кошка, прогнулся в спине, а затем, блаженно прикрыв глаза, приступил к главному делу. Язык неприличной лаской прошёлся по пальцам, щедро делясь влагой, всосал, издавая пошлый причмок, а уже через несколько мгновений Бикбаев начал сам себя растягивать, разражаясь сладкими стонами удовольствия. От этой откровенной картины Соколовский потерял дар речи, только и сумев вытолкнуть тихое «Дима». А в смешении с томным, вызывающим взглядом любовника и невольно опустившейся на изнывший член правой руки слова и не требовались…
-Хочешь сам всё закончить?.. – усмехнулся Бикбаев, вытаскивая из себя целых три пальца.
Что уж говорить – просто потрясающее положение! Влад сидит там, где мужчине самое место, - за рулём, а Дима, рискуя расцарапать себе все ноги, перебирается через ручник и коробку, кряхтя и несуразно мыча. Умудрился застрять на полпути, задеть торпеду и усесться мягким местом на клаксон, громко «бибикнув» и немного покрутившись на руле. Оба разразились глухим, сдавленным смехом, и Соколовский, устроив бёдра Бикбаева поудобнее на своих коленях, с силой прикусил нежную мочку любовника, томно прошептав на ухо:
-Если будешь так сигналить, на нас обратят внимание… А секс в общественном месте карается штрафом, если ты не в курсе… Так что аккуратнее, сладкий…
-Не мне этот штраф платить… - Дима откинул голову назад, сладко застонав. И тут же отомстил Владу, проводя всё ещё влажноватыми пальцами по стоящему соску, обводя твёрдую вершинку, нежно покручивая и сжимая.
-Какой ты… - шумно выдохнул Соколовский, сильнее стискивая зубы. Руки бродили по дрожащему телу Бикбаева, лаская и купая в нежности.
-Ну и какой я?.. Неповоротливый?.. – послышался нервный смешок, тут же сменившийся жарким стоном, когда их члены соприкоснулись.
-Нет… сексуальный… и до невозможного желанный… - прохрипел Влад, удобнее устраивая на себе тело любовника. И в подтверждение своих слов страстным поцелуем впился в и без того уже истерзанные губы, склоняя голову Димы и с силой удерживая за затылок. Поцелуй был прерван очередной истеричной трелью клаксона, и оба одновременно засмеялись.
-Я долго буду сидеть задницей на руле? – фыркнул Бикбаев, искромётно стреляя глазами и бесстыдно проводя кончиком языка по Владовой щеке. Они вдвоём уже дымились от возбуждения, и начать желанный акт любви хотелось до чёртиков и одному, и другому.
-Если не будешь сильно крутиться… - каждое слово давалось уже с героическим трудом. – То поместишься… И даже ни обо что не ударишься…
Соколовский притянул к себе желанное тело теснее некуда и провёл подушечкой большого пальца по воспалённой головке. Задел влажное отверстие, собрав крохотную мутную капельку смазки и пошло облизнул. Это сорвало последние тормоза, и уже через секунду их языки вновь сплелись в безумном танце наслаждения и страсти, а Влад, придерживая себя за основание, трясущимися руками направлял ствол в желанный проход. Жаль, что смазки нет, а слюна – не идеальный вариант. Ничего, в следующий раз он будет умнее, и обязательно кинет в бардачок хотя бы какой-нибудь крем. А сейчас уже не хотелось ничего, кроме этого жаркого тела, упругой попки и сладких стонов…
Дима выгнулся полукруглой дугой, со сдавленным мычанием разрывая поцелуй и запрокидывая голову назад. Максимально расслабился, впуская пылающий член в себя, и спустя миг уже сел до упора. Оба громко застонали в унисон, сходя с ума. Соколовский склонился к Диме, обхватил руками спину Бикбаева, страхуя от возможного удара об руль, коробку и прочий автомобильный хлам, и жалящим поцелуем-укусом впился в нежную кожу на шее, оставляя алые следы. Гримёры замажут, если что, к чему сдерживать себя? Когда так хорошо, просто волшебно, и в груди бешено колотится сердце, воссоединяясь с любимым. Пожалуй, можно, наконец, себе в этом признаться…
Толчки были размеренными, неприлично медленными и дразнящими, но даже от них перед глазами порхали разноцветные бабочки удовольствия. Пальцы Димы крепко впивались в сильные плечи Влада, мстя за кровавые засосы на шее и оставляя синяки. Конечно, движения вверх-вниз сильно отличаются от движений «взад-вперёд», и, соответственно, в этом случае нужна более устойчивая опора. Так что терпи, милый Владик…
Слабо подготовленные мышцы то и дело пронзала боль, но Дима её просто не чувствовал. Он ощущал лишь жар члена внутри себя, солёный привкус крови и пота на прокушенной в порывах страсти губе и горячую руку на собственном члене. И Бикбаев стонал, всхлипывал, тихонько поскуливал, с головой окунаясь в эти долгожданные ощущения. Неважным стало всё на этом свете, кроме одного – он снова со своим любимым человеком.
Влад больно прикусил бешено бьющуюся голубую жилку на шее и разжал губы, судорожно глотая так быстро заканчивающийся воздух. Дрожь острыми иголками пронизывала тело, кожа вся покрыта мурашками, и, казалось, всё сейчас закончится. Поэтому он убрал руку от Диминого возбуждения и придержал его за бёдра, не давая возможности полностью сесть.
-Не так быстро… - мягко попросил он, поймав распухшие губы. Слегка присосал, прикусил, а затем так же внезапно отпустил.
Бикбаев поцелил Соколовского расфокусированным, мутным взглядом и, с силой поёрзав, хрипло пробормотал:
-Что-то не так?..
-Всё… отлично… - на грани последнего глотка воздуха ответил Влад, притягивая бёдра Димы к себе и медленно, плавно «надевая» на себя. Бикбаев издал пронзительный крик и задвигался сильнее, раскачивая машину. Стало быть, догадаться, что происходит внутри, совсем не трудно.
Соколовский чувствовал приближение оргазма и вновь скользнул вспотевшей рукой к члену Димы. Плотно сжал пальцы в кольцо, двигаясь вверх-вниз в идентичном ритме с движениями любовника. На плечах Влада наверняка останутся царапины поверх синяков, но страсть Бикбаева невозможно было унять.
-Нет… не так скоро… - он резко убрал чужую руку от ноющей плоти и возобновил медленные, размеренные толчки. Хотелось максимально продлить эти мгновения, когда можно быть рядом с ним. И неизвестно ещё, когда в следующий раз им доведётся быть вместе вот так – тело к телу, кожа к коже, душа к душе. Да и усталость давала о себе знать каплями стекающего со лба пота и сорванным, тяжёлым дыханием.
Соколовский разжал руку, вытирая пальцы об кожаную обивку сидения, и нашарил где-то сзади себя рычаг. Спинка плавно опустилась, увлекая за собой на жёсткое, не очень удобное, но всё же «ложе». А ещё спустя короткое мгновение Влад резко перекатился, подмяв под себя хрупкую маленькую тушку. Хлюпающий естественной смазкой ствол с пошлым звуком покинул разгорячённое тело, что вызвало глухой протестующий стон у Бикбаева.
-Пора покупать машину побольше… - фыркнул он и раздвинул ноги максимально широко, учитывая тесное пространство. Подался бёдрами вперёд, вызывая трение плоти о плоть, и громко всхлипнул, переплетая собственные стоны со стонами Влада. Пухлые губы поймали чужие, и они слились воедино в бешеном танце губ и языков, борясь друг с другом за каждый миллиметр отвоёванной территории. Любовь-война, любовь-битва, любовь – такая сука! Что позволяет быть рядом с любимым человеком только в своей физической ипостаси…
Не разрывая страстного поцелуя, Соколовский одним резким толчком вошёл в Диму до упора и вновь прижался губами к многострадальной шее.
-Будешь… - нещадящий поцелуй в маленькую впадинку, - хорошим мальчиком… - язык сильно прошёлся по кадыку, - подарю тебе… - острые зубки с силой впились в угловатое плечо, - самую большую машину… Какую только пожелаешь…
Бикбаев выгнулся немыслимой дугой, вновь почувствовав в себе долгожданное вторжение, и крепче вцепился ногтями в ещё не тронутую спину. Ноги раздвинулись шире, упираясь пятками в лобовое стекло, и он ещё про себя обругал маленькую и тесную машину Влада.
-Я обязательно… - пламенную речь прервал громкий полукрик-полустон, когда Соколовский добрался до простаты, пустив по венам мощный заряд тока. – Заработаю…
-Я буду ждать… - на грани сорванного голоса ответил Влад и снова бешено толкнулся в податливое тело. Темп на грани невозможного, ритм просто сумасшедший, стоны громкие и сладкие – такого страстного соития он за свою богатейшую практику не помнил ещё никогда. И поэтому уже мало соображал, когда до крови прикусил тонкую шею.
-Не кусайся… - Дима, насовсем распрощавшись с рассудком, одарил любовника звонким шлепком по упругим ягодицам. – Как же мило… твоя задница… выглядит в лобовом стекле…
-Пусть завидуют… - фыркнул Соколовский, сильно вздрогнув от подобной фривольности Бикбаева. За которую тот тут же был наказан: его пухлые губы с безудержной страстью прикусили, проколов засохшую корку, а член почти покинул его тело, лишь горячей головкой прислоняясь к не менее горячему анусу. А ещё за секунду Влад снова вошёл до упора, хлопаясь о Димин живот. Рука вновь скользнула к Бикбаевской плоти, и пары маленьких ритмичных толчков хватило, чтобы тот громких вскриком кончил:
-Влаааааааааааад…. Даааа…
Дима сильно сжал ствол Соколовского в себе, и того оргазм накрыл всего спустя несколько секунд. В глазах потемнело, а затем мир взорвали миллионы огненных точек, превращающихся в прекрасных танцующих бабочек. Влад обессилено упал на партнёра, тяжело дыша в его шею. Двигаться не хотелось совершенно.
Бикбаев улыбнулся, чувствуя себя по-настоящему счастливым. Нежно чмокнул висок любовника, прижал его к себе, чуть поглаживая мягкую попку, и потёрся носом о Владовскую щёку, которую, не сдержавшись, тут же лизнул. Это вызвало очередной вздох у Соколовского, и он открыл глаза.
-Какой ты у меня… бесстыжий шалун… А когда-то ты был скромным провинциальным мальчиком, Конфетка… Блин, как ты тут лежал! – поморщился он, не зная, куда устроить ноги и упирая их в стекло. Так его и высадить недолго.
Дима подвинулся на разложенном сидении и притянул Влада к себе, крепко обвивая руками спину. Если закрыть глаза, можно даже представить, что они дома, вместе валяются на кровати, обязательно с кованой спинкой и белым балдахином, любят друг друга, и… Мечтать не вредно.
-Лежал… - вздохнул он, всё ещё продолжая мечтательно улыбаться. – И мне понравилось… Очень… - он нежно чмокнул губы Соколовского и обнял его крепче. Нетерпеливая рука скользнула по позвоночнику вниз, устремляясь к узкой маленькой дырочке. Интересно, был ли он с парнем там? Почему-то раньше он никогда не задавался этим вопросом…
Палец ловко погладил задний проход, успокаивая ласкающими круговыми движениями, но Влад лишь усмехнулся, отрывая руку от своей задницы и оставляя её выше. Хищно заглянул в глаза, а затем тихо прошептал на ухо:
-Считай, что там я девственно невинен. И останусь таким до конца. Можешь думать, что это моё жизненное кредо, если хочешь…
После этого в салоне на несколько бесконечных минут поселилось молчание. Но вскоре Бикбаеву это надоело, и он, пересчитывая количество позвонков на теле Соколовского, возмущённо прошептал:
-Нууу… что это такое? А как же поговорить после секса?..
Это было сказано с такой непосредственностью в голосе, что Влад невольно рассмеялся. Погладил алые губы Бикбаева, чёткие скулы, оставил след от поцелуя на щеке.
-Ну и о чём будем говорить? О погоде? О предстоящем забеге? О предвоенном состоянии в Израиле? Или об очередной революции в «банановой» стране?..
-Ну, давай о погоде… - хмыкнул Дима. – Мне солнышка хочется, тепла… А лето кончилось… - обхватывая двумя пальцами напряжённую шею любовника, нежно помассировал, снимая напряжение. От этой незатейливой ласки Соколовский шумно выдохнул, чувствуя, как вновь наливается в паху. – А тебе?
-А мне… тебя хочется… снова… - только-только проясневшие глаза опять покрылись мутным осадком, а пальцы добрались до Диминого члена, проделывая с ним нехитрые фрикции, потирая и ёрзая по нему рукой.
Бикбаев сдавленно застонал, оставляя красную полосу от ногтей на Владовой спине. Тело ещё не отошло от прошлого оргазма, но уже требовало следующего. То ли долгое воздержание приносило такие плоды, то ли вид голого Соколовского в светлое время суток, непонятно.
-С чего это вдруг? В третий раз? – он вздёрнул бровь, заглаживая место случайной царапины. Бедный Влад, натерпелся же он сегодня!
-Ты такое вытворяешь… Это неудивительно… - Соколовский обезоруживающе улыбнулся, поднимая всё выше и выше проснувшуюся плоть. – А вот теперь и ты хочешь…
-Давай…
Закусив израненную губу, Дима перевернулся на другой бок, лицом к дверце, и выставил задницу, прижимаясь ею к паху Влада, приглашая. Прогнулся в спине, словно кот, и Соколовскому ничего не оставалось, как охнуть от такого податливого тела. Одним резким толчком он вошёл в него, обхватывая подтянутый живот, и насадил на свой член. Губы, отвлекая, прошлись невесомой лаской по шее под волосами – одно из самых чувствительных мест на теле Бикбаева.
-Хочу на машину… - в перерывах между стонами шептал он. – Заработать…
Накрыв руку Влада на животе, он крепко переплёлся с ней пальцами, улыбаясь. Этот день он не забудет никогда и пронесёт с собой в памяти, даже когда того не будет рядом много-много времени. Потому что, сам того не зная, Соколовский дарил ему самое большое в мире счастье, несравнимое с миллионами самых ярких оргазмов, вместе взятых.
-Ммм… С такими темпами… Ты это с лёгкостью сделаешь… Очень быстро…
Ствол с силой проехался по простате, заставив Диму нереально выгнуться, и бешеные, мощные по своей силе движения врывались в любимое тело. Быстро, бесстыдно, жарко, но так крышесносно.
-Как ты думаешь…я уже заработал?.. – каждое слово давалось с трудом, да и напоминало оно больше сладострастный крик, несуразный и еле различимый. Он крепко вцепился в обнимающую живот руку, словно это была его единственная опора.
-Хм… Скорее да, чем нет… - Влад напросто вылизывал шею, позвоночник, острые лопатки Димы, изредка прикусывая зубами особо чувствительные места. В этот раз всё закончится быстро. Для обоих. – А какую марку ты хочешь?..
-Порш…хо…чууу!… - Бикбаев снова вскрикнул, почувствовав, как по нужной точке в очередной раз проскочила плоть Соколовского. Он сильно зажмурился, чувствуя приближение оргазма.
-Ммм… - ещё один натягивающий толчок на себя, и снова задеть простату. – Хороший выбор… А цвет?
-Чёр…ный… - скорее угадал, чем услышал, Влад. Дима уткнулся носом в обивку сидения, видя перед собой красные, зелёные, синие и жёлтые звёздочки. И тут же поспешил опустить руку к ноющему возбуждению. Хватило буквально двух движений, прежде чем блаженная нирвана поглотила его. Соколовский опоздал лишь на несколько секунд, летя навстречу желанному освобождению. Громко застонал, уткнувшись в мокрую спину.
Сколько они так пролежали, одному Богу было известно. Влада вывела из полузабытья трель мобильного – так звонил отец. На сколько они опоздали – на час, полтора?
-Да, пап… Уже едем… В пробке застряли… Через пятнадцать минут будем…
Пятнадцать минут, чтобы привести в чувство потерявшего сознание Бикбаева, смыть с него и себя следы порочности (и с сидения тоже), одеться самому и проследить, чтоб оделся Дима, а ещё доехать до пункта назначения. Что ж, час геройства объявляется открытым…
Автор: Снусмумрик
Бета: _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17 (графика)
Размер: макси
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC
читать дальше35.
После двухчасового сна на заднем сидении спину ужасно ломило, шея ныла, а мышцы ног уже просто не чувствовались. Неудобно, но можно было порадоваться и этому. Впереди тяжёлые съёмки, и измученное за ночь тело просто требовало хоть капли отдыха. Владу пришлось и того хуже – он спал, свернувшись калачиком на своём водительском. И можно только представить, что творится с ним.
-Заедем к тебе, хоть душ примем, - сладко потянувшись, Соколовский только фыркнул, чуть не врезавшись головой в полуопущенное стекло. – А ещё мне надо побриться…
Дима почти целомудренным жестом провёл по намечающейся щетине на щеке Влада и недовольно поморщился. Сам он особым «заростом» никогда не страдал, и брился не чаще двух раз в неделю. И поэтому небритого Соколовского просто на дух не переносил, хоть и молчал. Всё равно Влад никогда не сделает того, о чём Дима его попросит…
-Поехали, - как-то безразлично пожал плечами он, перелезая на переднее пассажирское. Пристегнулся, вспоминая события прошедшей ночи - вдруг этому сумасшедшему стукнет в голову ещё погонять по городу? – К тому же, мне переодеться надо… Водолазка смятая… И травой воняет… - он скривился, брезгливо отодвигая двойной ворот подальше от лица.
Доехать до дома, в котором сейчас обитал Бикбаев, труда не составило. Добрались даже без приключений, что не могло не радовать. Оба приняли душ (по очереди, и, как ни странно, Влад уступил первое право своему партнёру), выпили по чашечке кофе, дабы взбодриться, а потом, когда с крепким напитком было уже практически покончено, Дима так вовремя вспомнил про лежащие в холодильнике круассаны. И пришлось сделать себе ещё по чашечке. Обсуждали предстоящие съёмки, уже почти отснятый фильм, открывающиеся на горизонте перспективы… Слава, деньги, узнаваемость, новые феерические предложения и миллионные контракты, автографы на груди обезумевших фанаток, красивые машины, особняки, шмотки и так далее и тому подобное. Во всей этой идиллии не хватало только одной мелочи – любимого человека рядом. Влада рядом…
И ещё через полчаса они уже были в пути. Соколовский совсем некстати напомнил Диме о том, что ему сегодня предстоит. Ощутить себя паркуристом, спрыгивая с окна двухэтажного здания на небольшой прилагающийся к дому гараж, а уже с него на землю. Особо страшного ничего не было, если ещё вспоминать геройское детство, но сделать это нужно красиво, и желательно с первого раза. От дублёра, настойчиво предлагаемого Соколовским, он наотрез отказался, мотивируя это тем, что ему бы хотелось в эти эпизоды вставить крупные планы, чему несказанно обрадовался Панин. Ещё пару кадров отснимут в машине, его только должны «поставить» как следует. Остальное дело за Даней, чей звонок, собственно, их сегодня и разбудил.
Но только в голове поселились совсем не эти мысли. Все они до остатка были забиты этим странным парнем, сидящем за рулём и уверенно управляющим машиной. Он мог быть разным: насмешливым, серьёзным, горячим, холодным, молчаливым и чересчур разговорчивым, но Дима знал – всё это маски, умело натянутые на спрятанное подальше сердце. Но иногда Влад раскрывался – и в тех редких случаях Бикбаев был поистине счастлив. А вчера он был таким… но не с ним, а со своим лучшим другом, с которым, к тому же, целовался. Ревность? Нет. Разве можно заявлять свои права на того, кто тебе никогда не принадлежал и вряд ли будет? Обида? Тоже нет, ведь обижаться на человека, который в первый же день встречи расставил все точки над «i», более, чем глупо. Нужно просто ловить эти сладкие моменты, пытаясь их запомнить, и воскрешать в памяти в минуты тоски. Когда сердце привычно заходится от боли, сходит с ума, разрывает в клочья все воспоминания, связанные не с ним, не с Владом. До него Дима, кажется, и не жил вовсе. Да и сейчас жил ровно тогда, когда рядом с ним был этот голубоглазый мальчишка, когда целовал, обнимал, дарил нежность и страсть, смешивая их и чередуя. И оставался один выход – брать от этой чёртовой жизни всё, что так или иначе связано с этими красивыми глазами цвета летнего неба…
-Ты пристегнулся? – Соколовский выехал на широкую трассу. Пусть так путь будет чуть ли не вдвое дольше, зато пробок удастся избежать. Да и прокатиться с ветерком не мешало бы с утра. – Сейчас мы немного прибавим скорости…
И действительно, стрелка спидометра стремительно увеличивала угол, но Бикбаев лишь усмехнулся. После красной отметки «220» его уже не пугает «сотка». Да и в водительских способностях Влада он успел убедиться. И даже несмотря на то, что Соколовский лишил дорогу своего внимания, проверяя прочность ремня на груди пассажира.
-Пристегнулся, - Дима прикусил шрамик, поддаваясь действиям Влада и, воспользовавшись моментом, чмокнул его в губы. – А ты за дорогой следи, - изумрудные глаза метнули молнию, а шероховатый палец ласково прошёлся по влажной после невинного поцелуя мясистой поверхности.
От этих простых и в то же время глубоко интимных, как показалось Соколовскому, действий у него в глазах потемнело, а язык облизнул мгновенно пересохшие губы, кончиком задев и Димин указательный палец. Машину свернуло куда-то вправо, и Влад, приказав себе сосредоточиться, выровнял руль. У него так давно не было настоящей близости с Бикбаевым, а всё из-за его личных тараканов, непонятных даже ему. Да, он пытался отвлечься, соблазнить кого-то ещё, но всё было не то – ни в какое сравнение с Димой ни один из них не шёл. И сейчас на его присутствие рядом тело как-то странно реагировало.
-Та слежу, - раздражаясь на самого себя, буркнул Соколовский, возвращая наипристальнейшее внимание дороге. – Только кто-то мне этого не даёт.
-Я тебе не даю? – Бикбаев невинно похлопал длинными ресницами, вздёрнув вверх брови и состроив глазки. За последнее время он неплохо овладел искусством флирта, желая хоть как-то задеть Влада. – По-моему, ты что-то путаешь, милый.
От этого небрежно и в то же время навязчиво-томно протянутого «милый» тело вновь отозвалось дрожью. Рефлекс, выявивший себя во время близости с Димой, - одно это слово, и все тормоза мгновенно срываются. Но, во-первых, они безбожно опаздывали, во-вторых, сегодня важный съёмочный день плюс встреча с какой-то торговым магнатом, марку которого они в своём фильме не раз засветили, а, в-третьих Соколовский додумать не успел, потому что Бикбаев подвинулся к нему, насколько позволял ремень безопасности, и обхватил пальцами руль, не «забывая» задеть невесомой лаской и пальцы Влада. Что и говорить – с каждой секундой управлять машиной было всё сложнее.
-А ты научишь меня когда-нибудь водить? – Дима хлопал ангельскими глазами, не прерывая своего занятия, а напротив, всё смелее лаская подушечками напряжённую кисть. – Я б тебя неплохо отблагодарил за это…
Скорость мгновенно поубавилась, просто потому, что Соколовский уже откровенно забывал вдавливать педаль газа. Так же, как и забывал дышать, больно кусая губы и успокаивая себя остатками здравого смысла.
-Научу, - он изо всех сил старался перевести разговор в другое русло, намеренно не реагируя на слова о благодарности. – Только уже весной… Когда дороги будут в нормальном состоянии. А пока можешь учить ПДД и запоминать, где какая педаль…
Бикбаев нарочито скучным взглядом обвёл торчащие педали, фыркнул «Тут ничего интересного нет» и склонился к водительскому креслу, отстегнув ремень и облокотившись на бедро Влада. Ситуация грозила быть непоправимой, и, зная безудержный пыл Димы, не нужно было гадать, что последует дальше.
-А расскажи, какая это педалька? – он скользнул рукой к паху Соколовского, накрывая наметившийся бугорок между ног. – Вот здесь, посередине? – чуть сжал пальцами, вскидывая голову вверх. Ещё бы, наивные глаза.
Влад шумно задышал сквозь стиснутые зубы, стараясь всё ещё удержать равновесие и не въехать в какой-нибудь столб возле дороги. И ведь сплошной поток из машин, даже свернуть некуда, а справа следом за пресловутыми столбами раскинулась бесконечная лента бутиков и кафешек.
-Ну, вот что ты делаешь… - он ещё пытался образумить внезапно сошедшего с ума Бикбаева, но тот даже ухом не повёл. Пальцы плотнее сомкнулись на уже ноющем от желания члене, поглаживая и лаская, уделяя ему как можно больше внимания.
-А что я? Я педальки смотрю… И стараюсь запомнить, как ты говорил… - собачка ширинки уже опустилась вниз, обнажая налившуюся плоть. Бельё Соколовский проигнорировал, после того, как оно оказалось на пыльной земле, и теперь очень пожалел об этом. – Мне вот эта… посередине… - ловкие пальцы без проблем вытащили наружу возбуждённый ствол, несколько раз проведя подушечками вдоль. Затем Дима облизал указательный палец и провёл им по верхушке, - нравится очень… - звонкий чмок в алую головку. – Можно, я поближе посмотрю?.. – Бикбаев ловко перегнулся со своего сидения и умостился в довольно вместительной для его хрупкого тельца нише. Шершавый язык круговыми движениями прошёлся по распухшей вершинке, щекоча и дразня. – Она самая главная, да?..
Дыхание сбивалось, сердце грозилось вырваться из груди, а пальцы вцепились в руль мёртвой хваткой. Вот это уже настоящий адреналин, гонка не на жизнь, а на смерть. Но, признаться, Владу это нравилось, ведь не зря он считал себя безбашенным любителем острых ощущений.
-Самая главная, да… - подыграл он партнёру, издавая первый глухой стон. – А ещё самая чувствительная… И поэтому требует особого внимания… - стрелка колебалась между отметками «15» и «20», но ехать на большей скорости Соколовский не решился.
-Ну, раз самая главная… - ещё один поцелуй, - значит… - а затем ещё один, - её нельзя обходить вниманием…
Пухлые губы наконец обняли напряжённый член, вбирая в себя всего лишь на несколько миллиметров. Влад разразился болезненно-сладкими стонами, не в силах ни отодрать ни голову Димы от себя, ни собственные руки от руля. К счастью, впереди завиднелась толпа машин, а значит, минут пять на «постоять в пробке» у них есть. И вполне возможно, дорожно-транспортным происшествием это приключение не закончится. Соколовский безудержно кусал губы, пытаясь не быть слишком громким и надеясь, что никому не придёт в голову от скуки наблюдать за ними. Бикбаев ласкал его медленно, тонкими пальцами задирая ткань майки и нежно поглаживая обнажившийся живот. Блаженно прикрыл глаза, полностью отдаваясь гуляющей по телу эйфории, и сам застонал, даря любимому удовольствие и получая его взамен. Да, за эти месяцы он научился получать нереальный кайф, делая Владу минет. Извращение? Может быть. Но Дима называл это любовью.
Соколовский обречённо откинул голову на спинку сидения, глотая собственные стоны и полувскрики. На них уже покосилась едущая на смежной полосе молодая парочка напротив, но ему было безразлично. Да и о чём можно ещё думать, когда парень у его ног ритмично работает головой, увлажняя и посасывая, проводя юрким язычком вдоль ствола и одновременно поглаживая скручивающийся спиралями наслаждения низ живота. Пальцы безвольно отпустили руль, ниспадая на спутанные ещё с ночи волосы Бикбаева, поглаживая их и нежно лаская. Тот лишь замычал что-то, издавая звук, похожий на мурчание довольного кота, а затем заглотил Владов член до самого горла. К тому времени пробка уже рассосалась, и машины сзади начали истошно сигналить, требуя свободного проезда. Где-то даже послышался громкий мат, когда серая «Мазда» сзади тормознула прямо в паре сантиметров от «Хонды». Дима, облизнув распухшие губы, оторвался от своего занятия, ощутимо больно щипая Соколовского за живот.
-Ты что, не слышишь?.. Езжай дальше…
От такого хриплого голоса у Влада свело судорогой живот, но он, сильнее стиснув зубы, заставил себя сдвинуться с места. Совсем скоро должен быть поворот, а за ним футбольное поле, главное – добраться туда без приключений. Хотя краснючие губы Бикбаева, спутанные мокрые волосы и жадный блеск в болотных глазах этому явно не способствовали. Да уж, нужно всегда выбирать что-то одно: или минет, или скорость, потому что перспектива вылететь через лобовое стекло на грязный асфальт, проводя потерянным взглядом откушенную радость бытия в зубах у этого рогатого ангелочка, его совсем не прельщала.
-Что ж ты творишь-то… - Влад уже захныкал, напрочь скидывая с себя маску холодного хищника, сам становясь жертвой. Поворот приближался, но праздновать «победу» было рано, учитывая плотно сжатое кольцо пальцев на члене, который уже бешено пульсировал, обиженный тем, что его «бросили». Тело предавало сегодня Соколовского, как никогда.
-Я изучаю педальку… среднюю… Всё никак не могу понять, как она устроена… - Дима облизнулся, задерживая кончик языка на уголке губ. А через короткий миг, когда наконец они вписались в довольно узкий поворот, снова опустил голову, хватая в плен колом стоящее возбуждение.
Расфокусированным взглядом разглядеть дорогу оказалось сложнее, чем можно было себе представить. За лобовым стеклом из земли вырастали по два фонаря, вдали на футбольном поле на одной стороне стояли двое вратарских ворот, да и дорога разделилась на две половины. Машина ехала чуть ли не цепочкой, благо, больше никаких средств передвижения в поле зрения не наблюдалось.
-Ты нашёл просто охеренный способ покончить с этой жизнью… - сквозь зубы прошипел Влад, крепче сжимая круг руля.
Бикбаев на секунду отстранился, вновь облизнув донельзя бесстыдно вздутые губы, поднял голову вверх, бросая хитрый, игривый взгляд, и хрипло прошептал:
-Помирать, так с удовольствием… - а затем снова заработал ртом, с каждым проеханным метром заглатывая плоть всё глубже и глубже.
Вскоре они наконец-то уже добрались до пункта назначения, устроившись между деревьев около поля. Соколовский резким движением, в которое, казалось, вложил все свои силы, отстегнул сдавливающий грудь ремень и вплёл пальцы в платиновые волосы своего ненаглядного блондина, сосущего с таким бесстыдным причмоком, что недолго кончить и от одного этого звука.
-Я лучше с удовольствием поживу… - сил ответить всё же хватило. А дальше слова потерялись в громких, безудержных стонах, до сорванного голоса и едва различимого хрипа.
А Дима продолжал свою пытку, помогая себе рукой и заглатывая глубже, одновременно поглаживая подрагивающий живот. Тело Влада для него сейчас было похоже на прекрасный музыкальный инструмент, который он мастерски настраивал, наигрывая любые ноты и аккорды и в награду получая приятную мелодию стонов и всхлипов. И кульминация этой прекрасной композиции застала обоих врасплох: Соколовского – в будоражащем, отдающемся эхом вскрике, а для Бикбаева – терпкими молочными каплями во рту, которые он тут же проглотил. Выпустил член Влада, слизывая потёкшую струйку по подбородку, донельзя пошло проводя по нему языком. Хотя, что есть стыд, он уже давно позабыл – ещё когда на оживлённой магистрали решился на такое…
-Ты сумасшедший… - перед глазами всё ещё летали яркие всполохи, но дар речи уже к Владу вернулся. – Ты знал об этом?..
Рука ловко скользнула к паху Димы, проверяя состояние. И от ещё мутного взгляда Соколовского не скрылось всё-таки наметившееся возбуждение партнёра. И раз уж они находятся в относительно безопасном месте, а на съёмки всё равно безбожно опоздали, можно позволить себе немного релакса.
-Я могу считать это комплиментом?.. – Бикбаев уже успел подняться, как ощутил настойчивое прикосновение к налившемуся бугорку в штанах. Жадно облизнул пересохшие губы, муркнул, вжимаясь бёдрами в терзающую руку, и придвинулся ближе, подставляясь под эти незатейливые ласки.
-Ещё какииим комплиментом… - выдохнул Влад, залезая пальцами под ремень. Несмотря на оргазм каких-то несколько минут назад, желание вновь вернулось к нему, что и не казалось удивительным. Руки ловко подцепили пряжку, нажимая на крепление, а ещё через секунду вжикнула молния.
Дима подавался навстречу, приподнимая и опуская бёдра, судорожно дыша. Громко засопел носом, чуть слышно посвистывая, погладил кончиком пальца щёку Соколовского и мило улыбнулся, показывая зубки.
-Мммм, а кто тут что делает? – как можно более невинно спросил он, стреляя глазами. И тут первый стон сорвался с его губ.
-За мной должок… Разве нет? – джинсы вместе с бельём резким движением были сорваны вниз, освобождая напряжённый член.
Глаза Димы давно уже покрылись мутным болотом, оттеняя плавящее мозги возбуждение. Он тяжело дышал, до боли кусая губы.
-Ну… есть немного… - он снял с себя вязаный свитер, откидывая его подальше на заднее сидение. – И я требую вернуть его прямо сейчас…
И Влад ждать себя не заставил. Приподнялся над сидением, стягивая с мокрых ног узкие, мало поддающиеся джинсы, снял и такую же мокрую футболку, а затем раскинул ноги по бокам водительского кресла, похлопывающим жестом приглашая любовника к себе на колени. Бикбаев на эти действия только хмыкнул, иронично вздёрнув бровь вверх:
-А ты готов уже? Что предлагаешь?..
И Дима снова склонился над Владовым пахом, лаская жарким ртом восставшую, но ещё не достигшую «рабочего состояния» плоть. На «сопливые» ласки размениваться не стал, применяя выученную и уже отработанную на практике технику глубокого минета, посильнее расслабил горло, ощущая настойчивые пальцы у себя на макушке. Соколовский крепко держал голову Бикбаева возле своего паха, сжимая и направляя, показывая угол проникновения и задавая наиболее желаемый ритм и темп движений. И тот поддался этому напору, опуская голову так, что аж носом уткнулся в живот Влада. Он судорожно всхлипывал, стонал, запрокидывал голову назад и сам тихо умирал от собственных полувскриков. Ещё и блондинистые волосы щекотали низ живота, приправляя и без того острые ощущения.
-Вот так-то лучше, - хрипло заметил Дима, отрываясь от своего занятия и выпрямляясь на своём сидении. Скинул кеды, а затем, с ногами забравшись на сидение, стал на четвереньки и опёрся одной рукой о торпеду. Словно кошка, прогнулся в спине, а затем, блаженно прикрыв глаза, приступил к главному делу. Язык неприличной лаской прошёлся по пальцам, щедро делясь влагой, всосал, издавая пошлый причмок, а уже через несколько мгновений Бикбаев начал сам себя растягивать, разражаясь сладкими стонами удовольствия. От этой откровенной картины Соколовский потерял дар речи, только и сумев вытолкнуть тихое «Дима». А в смешении с томным, вызывающим взглядом любовника и невольно опустившейся на изнывший член правой руки слова и не требовались…
-Хочешь сам всё закончить?.. – усмехнулся Бикбаев, вытаскивая из себя целых три пальца.
Что уж говорить – просто потрясающее положение! Влад сидит там, где мужчине самое место, - за рулём, а Дима, рискуя расцарапать себе все ноги, перебирается через ручник и коробку, кряхтя и несуразно мыча. Умудрился застрять на полпути, задеть торпеду и усесться мягким местом на клаксон, громко «бибикнув» и немного покрутившись на руле. Оба разразились глухим, сдавленным смехом, и Соколовский, устроив бёдра Бикбаева поудобнее на своих коленях, с силой прикусил нежную мочку любовника, томно прошептав на ухо:
-Если будешь так сигналить, на нас обратят внимание… А секс в общественном месте карается штрафом, если ты не в курсе… Так что аккуратнее, сладкий…
-Не мне этот штраф платить… - Дима откинул голову назад, сладко застонав. И тут же отомстил Владу, проводя всё ещё влажноватыми пальцами по стоящему соску, обводя твёрдую вершинку, нежно покручивая и сжимая.
-Какой ты… - шумно выдохнул Соколовский, сильнее стискивая зубы. Руки бродили по дрожащему телу Бикбаева, лаская и купая в нежности.
-Ну и какой я?.. Неповоротливый?.. – послышался нервный смешок, тут же сменившийся жарким стоном, когда их члены соприкоснулись.
-Нет… сексуальный… и до невозможного желанный… - прохрипел Влад, удобнее устраивая на себе тело любовника. И в подтверждение своих слов страстным поцелуем впился в и без того уже истерзанные губы, склоняя голову Димы и с силой удерживая за затылок. Поцелуй был прерван очередной истеричной трелью клаксона, и оба одновременно засмеялись.
-Я долго буду сидеть задницей на руле? – фыркнул Бикбаев, искромётно стреляя глазами и бесстыдно проводя кончиком языка по Владовой щеке. Они вдвоём уже дымились от возбуждения, и начать желанный акт любви хотелось до чёртиков и одному, и другому.
-Если не будешь сильно крутиться… - каждое слово давалось уже с героическим трудом. – То поместишься… И даже ни обо что не ударишься…
Соколовский притянул к себе желанное тело теснее некуда и провёл подушечкой большого пальца по воспалённой головке. Задел влажное отверстие, собрав крохотную мутную капельку смазки и пошло облизнул. Это сорвало последние тормоза, и уже через секунду их языки вновь сплелись в безумном танце наслаждения и страсти, а Влад, придерживая себя за основание, трясущимися руками направлял ствол в желанный проход. Жаль, что смазки нет, а слюна – не идеальный вариант. Ничего, в следующий раз он будет умнее, и обязательно кинет в бардачок хотя бы какой-нибудь крем. А сейчас уже не хотелось ничего, кроме этого жаркого тела, упругой попки и сладких стонов…
Дима выгнулся полукруглой дугой, со сдавленным мычанием разрывая поцелуй и запрокидывая голову назад. Максимально расслабился, впуская пылающий член в себя, и спустя миг уже сел до упора. Оба громко застонали в унисон, сходя с ума. Соколовский склонился к Диме, обхватил руками спину Бикбаева, страхуя от возможного удара об руль, коробку и прочий автомобильный хлам, и жалящим поцелуем-укусом впился в нежную кожу на шее, оставляя алые следы. Гримёры замажут, если что, к чему сдерживать себя? Когда так хорошо, просто волшебно, и в груди бешено колотится сердце, воссоединяясь с любимым. Пожалуй, можно, наконец, себе в этом признаться…
Толчки были размеренными, неприлично медленными и дразнящими, но даже от них перед глазами порхали разноцветные бабочки удовольствия. Пальцы Димы крепко впивались в сильные плечи Влада, мстя за кровавые засосы на шее и оставляя синяки. Конечно, движения вверх-вниз сильно отличаются от движений «взад-вперёд», и, соответственно, в этом случае нужна более устойчивая опора. Так что терпи, милый Владик…
Слабо подготовленные мышцы то и дело пронзала боль, но Дима её просто не чувствовал. Он ощущал лишь жар члена внутри себя, солёный привкус крови и пота на прокушенной в порывах страсти губе и горячую руку на собственном члене. И Бикбаев стонал, всхлипывал, тихонько поскуливал, с головой окунаясь в эти долгожданные ощущения. Неважным стало всё на этом свете, кроме одного – он снова со своим любимым человеком.
Влад больно прикусил бешено бьющуюся голубую жилку на шее и разжал губы, судорожно глотая так быстро заканчивающийся воздух. Дрожь острыми иголками пронизывала тело, кожа вся покрыта мурашками, и, казалось, всё сейчас закончится. Поэтому он убрал руку от Диминого возбуждения и придержал его за бёдра, не давая возможности полностью сесть.
-Не так быстро… - мягко попросил он, поймав распухшие губы. Слегка присосал, прикусил, а затем так же внезапно отпустил.
Бикбаев поцелил Соколовского расфокусированным, мутным взглядом и, с силой поёрзав, хрипло пробормотал:
-Что-то не так?..
-Всё… отлично… - на грани последнего глотка воздуха ответил Влад, притягивая бёдра Димы к себе и медленно, плавно «надевая» на себя. Бикбаев издал пронзительный крик и задвигался сильнее, раскачивая машину. Стало быть, догадаться, что происходит внутри, совсем не трудно.
Соколовский чувствовал приближение оргазма и вновь скользнул вспотевшей рукой к члену Димы. Плотно сжал пальцы в кольцо, двигаясь вверх-вниз в идентичном ритме с движениями любовника. На плечах Влада наверняка останутся царапины поверх синяков, но страсть Бикбаева невозможно было унять.
-Нет… не так скоро… - он резко убрал чужую руку от ноющей плоти и возобновил медленные, размеренные толчки. Хотелось максимально продлить эти мгновения, когда можно быть рядом с ним. И неизвестно ещё, когда в следующий раз им доведётся быть вместе вот так – тело к телу, кожа к коже, душа к душе. Да и усталость давала о себе знать каплями стекающего со лба пота и сорванным, тяжёлым дыханием.
Соколовский разжал руку, вытирая пальцы об кожаную обивку сидения, и нашарил где-то сзади себя рычаг. Спинка плавно опустилась, увлекая за собой на жёсткое, не очень удобное, но всё же «ложе». А ещё спустя короткое мгновение Влад резко перекатился, подмяв под себя хрупкую маленькую тушку. Хлюпающий естественной смазкой ствол с пошлым звуком покинул разгорячённое тело, что вызвало глухой протестующий стон у Бикбаева.
-Пора покупать машину побольше… - фыркнул он и раздвинул ноги максимально широко, учитывая тесное пространство. Подался бёдрами вперёд, вызывая трение плоти о плоть, и громко всхлипнул, переплетая собственные стоны со стонами Влада. Пухлые губы поймали чужие, и они слились воедино в бешеном танце губ и языков, борясь друг с другом за каждый миллиметр отвоёванной территории. Любовь-война, любовь-битва, любовь – такая сука! Что позволяет быть рядом с любимым человеком только в своей физической ипостаси…
Не разрывая страстного поцелуя, Соколовский одним резким толчком вошёл в Диму до упора и вновь прижался губами к многострадальной шее.
-Будешь… - нещадящий поцелуй в маленькую впадинку, - хорошим мальчиком… - язык сильно прошёлся по кадыку, - подарю тебе… - острые зубки с силой впились в угловатое плечо, - самую большую машину… Какую только пожелаешь…
Бикбаев выгнулся немыслимой дугой, вновь почувствовав в себе долгожданное вторжение, и крепче вцепился ногтями в ещё не тронутую спину. Ноги раздвинулись шире, упираясь пятками в лобовое стекло, и он ещё про себя обругал маленькую и тесную машину Влада.
-Я обязательно… - пламенную речь прервал громкий полукрик-полустон, когда Соколовский добрался до простаты, пустив по венам мощный заряд тока. – Заработаю…
-Я буду ждать… - на грани сорванного голоса ответил Влад и снова бешено толкнулся в податливое тело. Темп на грани невозможного, ритм просто сумасшедший, стоны громкие и сладкие – такого страстного соития он за свою богатейшую практику не помнил ещё никогда. И поэтому уже мало соображал, когда до крови прикусил тонкую шею.
-Не кусайся… - Дима, насовсем распрощавшись с рассудком, одарил любовника звонким шлепком по упругим ягодицам. – Как же мило… твоя задница… выглядит в лобовом стекле…
-Пусть завидуют… - фыркнул Соколовский, сильно вздрогнув от подобной фривольности Бикбаева. За которую тот тут же был наказан: его пухлые губы с безудержной страстью прикусили, проколов засохшую корку, а член почти покинул его тело, лишь горячей головкой прислоняясь к не менее горячему анусу. А ещё за секунду Влад снова вошёл до упора, хлопаясь о Димин живот. Рука вновь скользнула к Бикбаевской плоти, и пары маленьких ритмичных толчков хватило, чтобы тот громких вскриком кончил:
-Влаааааааааааад…. Даааа…
Дима сильно сжал ствол Соколовского в себе, и того оргазм накрыл всего спустя несколько секунд. В глазах потемнело, а затем мир взорвали миллионы огненных точек, превращающихся в прекрасных танцующих бабочек. Влад обессилено упал на партнёра, тяжело дыша в его шею. Двигаться не хотелось совершенно.
Бикбаев улыбнулся, чувствуя себя по-настоящему счастливым. Нежно чмокнул висок любовника, прижал его к себе, чуть поглаживая мягкую попку, и потёрся носом о Владовскую щёку, которую, не сдержавшись, тут же лизнул. Это вызвало очередной вздох у Соколовского, и он открыл глаза.
-Какой ты у меня… бесстыжий шалун… А когда-то ты был скромным провинциальным мальчиком, Конфетка… Блин, как ты тут лежал! – поморщился он, не зная, куда устроить ноги и упирая их в стекло. Так его и высадить недолго.
Дима подвинулся на разложенном сидении и притянул Влада к себе, крепко обвивая руками спину. Если закрыть глаза, можно даже представить, что они дома, вместе валяются на кровати, обязательно с кованой спинкой и белым балдахином, любят друг друга, и… Мечтать не вредно.
-Лежал… - вздохнул он, всё ещё продолжая мечтательно улыбаться. – И мне понравилось… Очень… - он нежно чмокнул губы Соколовского и обнял его крепче. Нетерпеливая рука скользнула по позвоночнику вниз, устремляясь к узкой маленькой дырочке. Интересно, был ли он с парнем там? Почему-то раньше он никогда не задавался этим вопросом…
Палец ловко погладил задний проход, успокаивая ласкающими круговыми движениями, но Влад лишь усмехнулся, отрывая руку от своей задницы и оставляя её выше. Хищно заглянул в глаза, а затем тихо прошептал на ухо:
-Считай, что там я девственно невинен. И останусь таким до конца. Можешь думать, что это моё жизненное кредо, если хочешь…
После этого в салоне на несколько бесконечных минут поселилось молчание. Но вскоре Бикбаеву это надоело, и он, пересчитывая количество позвонков на теле Соколовского, возмущённо прошептал:
-Нууу… что это такое? А как же поговорить после секса?..
Это было сказано с такой непосредственностью в голосе, что Влад невольно рассмеялся. Погладил алые губы Бикбаева, чёткие скулы, оставил след от поцелуя на щеке.
-Ну и о чём будем говорить? О погоде? О предстоящем забеге? О предвоенном состоянии в Израиле? Или об очередной революции в «банановой» стране?..
-Ну, давай о погоде… - хмыкнул Дима. – Мне солнышка хочется, тепла… А лето кончилось… - обхватывая двумя пальцами напряжённую шею любовника, нежно помассировал, снимая напряжение. От этой незатейливой ласки Соколовский шумно выдохнул, чувствуя, как вновь наливается в паху. – А тебе?
-А мне… тебя хочется… снова… - только-только проясневшие глаза опять покрылись мутным осадком, а пальцы добрались до Диминого члена, проделывая с ним нехитрые фрикции, потирая и ёрзая по нему рукой.
Бикбаев сдавленно застонал, оставляя красную полосу от ногтей на Владовой спине. Тело ещё не отошло от прошлого оргазма, но уже требовало следующего. То ли долгое воздержание приносило такие плоды, то ли вид голого Соколовского в светлое время суток, непонятно.
-С чего это вдруг? В третий раз? – он вздёрнул бровь, заглаживая место случайной царапины. Бедный Влад, натерпелся же он сегодня!
-Ты такое вытворяешь… Это неудивительно… - Соколовский обезоруживающе улыбнулся, поднимая всё выше и выше проснувшуюся плоть. – А вот теперь и ты хочешь…
-Давай…
Закусив израненную губу, Дима перевернулся на другой бок, лицом к дверце, и выставил задницу, прижимаясь ею к паху Влада, приглашая. Прогнулся в спине, словно кот, и Соколовскому ничего не оставалось, как охнуть от такого податливого тела. Одним резким толчком он вошёл в него, обхватывая подтянутый живот, и насадил на свой член. Губы, отвлекая, прошлись невесомой лаской по шее под волосами – одно из самых чувствительных мест на теле Бикбаева.
-Хочу на машину… - в перерывах между стонами шептал он. – Заработать…
Накрыв руку Влада на животе, он крепко переплёлся с ней пальцами, улыбаясь. Этот день он не забудет никогда и пронесёт с собой в памяти, даже когда того не будет рядом много-много времени. Потому что, сам того не зная, Соколовский дарил ему самое большое в мире счастье, несравнимое с миллионами самых ярких оргазмов, вместе взятых.
-Ммм… С такими темпами… Ты это с лёгкостью сделаешь… Очень быстро…
Ствол с силой проехался по простате, заставив Диму нереально выгнуться, и бешеные, мощные по своей силе движения врывались в любимое тело. Быстро, бесстыдно, жарко, но так крышесносно.
-Как ты думаешь…я уже заработал?.. – каждое слово давалось с трудом, да и напоминало оно больше сладострастный крик, несуразный и еле различимый. Он крепко вцепился в обнимающую живот руку, словно это была его единственная опора.
-Хм… Скорее да, чем нет… - Влад напросто вылизывал шею, позвоночник, острые лопатки Димы, изредка прикусывая зубами особо чувствительные места. В этот раз всё закончится быстро. Для обоих. – А какую марку ты хочешь?..
-Порш…хо…чууу!… - Бикбаев снова вскрикнул, почувствовав, как по нужной точке в очередной раз проскочила плоть Соколовского. Он сильно зажмурился, чувствуя приближение оргазма.
-Ммм… - ещё один натягивающий толчок на себя, и снова задеть простату. – Хороший выбор… А цвет?
-Чёр…ный… - скорее угадал, чем услышал, Влад. Дима уткнулся носом в обивку сидения, видя перед собой красные, зелёные, синие и жёлтые звёздочки. И тут же поспешил опустить руку к ноющему возбуждению. Хватило буквально двух движений, прежде чем блаженная нирвана поглотила его. Соколовский опоздал лишь на несколько секунд, летя навстречу желанному освобождению. Громко застонал, уткнувшись в мокрую спину.
Сколько они так пролежали, одному Богу было известно. Влада вывела из полузабытья трель мобильного – так звонил отец. На сколько они опоздали – на час, полтора?
-Да, пап… Уже едем… В пробке застряли… Через пятнадцать минут будем…
Пятнадцать минут, чтобы привести в чувство потерявшего сознание Бикбаева, смыть с него и себя следы порочности (и с сидения тоже), одеться самому и проследить, чтоб оделся Дима, а ещё доехать до пункта назначения. Что ж, час геройства объявляется открытым…
-
-
20.09.2012 в 16:41и сразу два раза
-
-
20.09.2012 в 18:16-
-
20.09.2012 в 18:35-
-
20.09.2012 в 18:44-
-
20.09.2012 в 20:34-
-
21.09.2012 в 10:23