Как можно такую красоту сделать из хлеба?

@темы: фотки

---

Пост о том, что...

...нельзя выходить на улицу ненакрашенной, даже если ты просто выходишь подышать воздухом с родителями!!!
...нельзя сидеть в темноте на улице с подругой, а тем более с Юлей
...нельзя при этом ещё и семечки грызть ибо отберут
...познакомиться с парнем можно везде, даже на качелях!!!!!!!!!
...и можно познакомиться с ХОРОШИМ, на первый взгляд, парнем, но даже не обменяться с ним номерами телефонов

Ну а теперь по порядку
Мама высказала своё желание подышать воздушком на ночь глядя, я, естественно, согласилась, ещё и папину тушку вытащила вышли, прошли буквально 50 метров, встретили Юлю...у родителей она меня украла пошли гулять теперь уже с ней походили-побродили, плюхая на ходу семечки, ножечки наши бедненькие утомились, все лавочки на площадке были заняты, пришлось сесть на Весы удобно, конечно, только висеть вверху, держа ноги на дощечке, стремновато немного, ибо не знаешь наперёд, захочет Юля прикольнуться, или всё-таки нет
Минут 10 спустя одна лавочка освободилась, а вокруг наших многострадальных Весов уже нарисовались два подозрительных объекта Руслан и Данил Пришлось поделиться с ними семечками в обмен на интересную беседу о жизни оказывается, с Русланом мы учились в одной школе, просто в разные года, и у нас много общих знакомых
Потом решили прогуляться, мило общаясь. Вернее, общались я и Руслан, ибо у Юли и так есть Лёша и Дима, а Данил оказался каким-то отмороженным
Заговорили за беспредел ментов, в частности про один случай у нас на районе, когда парня просто за то, что он шёл по улице с открытой бутылкой пива, отвезли в участок и жестоко избили. Финал этой истории - в интересное место они ему запихнули дубинку. На вопрос Юли "в каком смысле?" я ответила "в прямом", на что у моей наивной чукотской подружки возник не совсем уместный вопрос, как они это сделали без смазки смешного, конечно, во всей этой истории нет ничего, но нас порвало, а Руслан восхитился нашими знаниями по вопросам такого характера и сделал даже комплимент: "девчонки, ну вы в теме, конечно" ещё бы в этом вопросе я была не в теме, конечно!!!
Закончилось всё печально: Руслан проводил нас домой, попросил чмокнуть на прощание и его, когда мы чмокнулись с Юлей, получил мягкий отказ а вот номерами не обменялись по причине того, что свой номер наизусть я не помню, а телефон-то даже и не брала

Мораль: Светка, мля, выходи в следующий раз куда-либо во всеоружии!!

@темы: я, житьё-нытьё, адекват-не наш формат

---

Фап-фап!!! :D

Ну я не могу такое не запостить!!!



мужик, конечно, ничё не скажешь

ну а это просто для вдохновения

@темы: Бикбаев, фотки

---

Конфетка

Название: «Конфетка»
Автор: Снусмумрик
Бета:  _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17 (графика)
Размер: макси
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC

Через каких-то десять минут Влад уже вернулся. Довольный, повеселевший, и да, «мокрость» ему также была к лицу. Только теперь у Димы появилась шикарная возможность разглядеть тело этого молодого человека поближе. Идеальный – даже тут. Широкая спина, мускулистые, сильные руки, плоский подтянутый живот, превосходный пресс расходится клеткой три на три… Красивее Аполлона – Дима не мог этого отрицать. И как он мог выбрать скромного, но гордого «провинциального мальчика» - непонятно.
-Влад… - сглотнув резко вставший комок в горле, прохрипел он. – Давай побыстрее сделаем это и покончим со всем…
-«Со всем», - хитро улыбнулся Соколовский, - мы справимся ещё нескоро. Торопиться нам некуда, сладкий, - губы в нежной, невесомой ласке прошлись по скуле, заставляя Бикбаева заметно вздрогнуть, и он прикрыл глаза, полностью отдаваясь неизвестности и пока ещё приятным ощущениям, которые дарил ему Влад. И это небрежное, почти любовное «сладкий» заставило сердце биться быстрее. На миг даже захотелось поверить в то, что это, возможно, будет самая лучшая ночь в его жизни…
Губы Влада были безумно нежными, они плавили разум, врастая в Димины, принуждая их хозяина таять и стелиться у ног тёплым дождём. Руки – горячими, до невозможности ласковыми, блуждали по спине, плечам, оглаживали изгибы тела, словно рисуя. Но настойчивости в том, что творил с ним Соколовский, он не заметил. Всё было слишком красиво, и это подтверждали танцующие огоньки свечек…
На секунду Влад отстранился, садясь на кровать и протянув Диме руку. В прозрачно-голубых глазах плескалась невыносимая нежность. Соколовский ни к чему не принуждал, обещая себе: если тот испугается, не будет ничего предпринимать. «Ну же, решайся…» - дрогнули пушистые ресницы. И Дима решился, сплетаясь пальцами с Владовой рукой.
-Давай уже, Влад… - прошептал он, усаживаясь рядом. Всё происходящее заставляло тело покрываться мурашками, голос дрожать, а сердце тихо плакать. Они сейчас так близко, но между ними – огромная стена из долга, обязательств и восприятия мира. Но думать об этом сейчас нельзя…
-Ты такой нетерпеливый, - улыбнулся Соколовский, покрывая лицо Димы крошечными поцелуями. Лоб, глаза, виски, слегка лизнуть проворным язычком маленькое ушко и снова обцеловать щёки, скулы, подбородок… Мягко, поддерживая руками хрупкое тельце, уложить его обладателя на кровать и, опираясь одной рукой, чтобы не раздавить, гладить напряжённые плечи, расслаблять, умиротворять.
Дима прикрыл веки, ныряя с головой в новые для него ощущения. Главное, расслабиться и получать удовольствие, кажется, так? И удовольствие приходило, постепенно затуманивая измученный раздумьями о возможных последствиях рассудок, и концентрировалось где-то внизу живота, расходясь кругами, как капли дождя по луже. Руки скромно лежали на Владовой спине, не удержавшись от лёгких, невесомых поглаживаний, а голова льнула навстречу таким желанным и незатейливым ласкам. Он ушёл в себя, тая от поцелуев и прикосновений, и очнулся, чувствуя нечто гладкое, тёплое и мягкое на глазах. Разлепив веки, он увидел лишь окутывающий, словно мамина шаль, и совсем не страшный мрак.
-Зачем это?.. – хрипло спросил он, касаясь подушечкой пальца шёлковой повязки. Страх вновь окутал тело, но быстро покинул его под успокаивающими губами Влада, которые нежно касались глаз Димы поверх куска ткани.
-Усиливать приятные ощущения, - прошептал на ухо Соколовский, лизнув и аккуратно прикусив мочку, - когда ты ничего не видишь, у тебя обостряется слух, обоняние… - слегка приподняться, налить в бокал вина, проводя около лица Димы, давая возможность почувствовать запах. - Наконец, вкус… - аккуратно приподняв голову партнёра, влить слегка жгущую жидкость в рот. – И самое главное, неслабо усиливаются ощущения тактильные… - одним ловким движением снять с бедёр Бикбаева успевшее высохнуть полотенце и чувственно провести по их внутренней стороне в опасной и желанной близости от сокровенного места. – Ммм, результат уже налицо…
Дима ощутимо дрожал – но уже не от страха, а от накатывающего волнами, словно морской прибой, возбуждения. Подумать только, этому юнцу понадобилось всего лишь несколько минут для того, чтобы свести его с ума. Вино, несомненно, этому поспособствовало, напрочь отключая мозговую деятельность – думать о том, что происходит, расхотелось совершенно…
-Владик… - имя сорвалось с губ легко, наполняясь смесью страсти и нежности, желания и маленькой доли трусости.
-Что, мой сладкий? – Влад тщательно исследовал шею Димы губами, где-то лизнув, где-то нежно прикусив светлую тонкую кожу и щекоча шелковистыми волосами подбородок. Ладони в это же время гладили плоский живот, согревая дрожащее под ним тельце.
-Это будет больно?.. – хорошо, что Соколовский не видел выражение глаз Димы. Не мог видеть. Там плескался необузданный страх быть униженным и выброшенным, как котёнок. Незачем молодому организму мучить себя всяческой подготовкой, давя при этом собственное желание. И почему так резко проснулся мозг…
-В первый раз – да, - не предпочёл нужным скрывать Влад, обнимая парня крепче, не давая даже тени сомнения в том, что необходимо продолжить. – Но я буду очень осторожным, обещаю… - губы сомкнулись на месте, где судорожно билась голубая жилка, и через несколько секунд отпустили. – Но ты должен мне помочь…
-Хорошо… - из губ сорвался первый стон, больше похожий на полувсхлип-полувздох. Соколовский без особого труда нашёл его чувствительные точки, безжалостно ударяя в них нежно обволакивающей страстью с точностью бывалого снайпера. Пальцы Димы с силой вцепились в сильные плечи, а голова запрокинулась назад, подставляясь под столь ощутимые ласки. Всякое волнение тотчас ушло, оставив вместо себя лишь ожидание и желание. Которое, кстати, чувствовалось уже довольно горячо.
А потом стало ещё горячее. Когда Влад обезумел от мускусно-терпкого запаха тела Бикбаева, его тяжёлого сбивчивого дыхания, его осмелевших рук, которые начали гладить плечи, спину, ягодицы Соколовского, а главное – открытости Димы и видимой доступности. Он не знал, что сейчас творится в голове и тем более в душе Бикбаева, но ему и не нужно было знать: за всё красноречиво говорили глухие полустоны и чётко наметившееся возбуждение его партнёра. И Влад сорвался: слегка сползши вниз, нежно провёл языком от шеи к плечу, несильно прикусив трогательно выпирающую ключицу, вырисовал причудливый узор ещё ниже, остановив губы около напряжённо набухших горошинок на груди. Хочешь, сладкий, хочешь… И, несомненно, получишь.
Дальше – больше. Дима уже больше не смог сдержать громких стонов, когда губы Соколовского захватили в плен возбуждённые соски, покрутили, поиграли, а затем остренькие зубки прикусили их, принося не столько боль, сколько ещё большее желание. И не успел Бикбаев даже отпустить на волю зарождающиеся гортанные стоны, как рот Влада оказался уже на уровне его пупка. Соколовский фыркнул, когда волосы внизу живота попали ему в нос, и легонько хлопнул Бикбаева по бедру:
-Ёжик, - пробубнил он, не отрываясь от своего увлекательного занятия – исследования каждой клеточки желанного тела. Близость Димы сводила его с ума, рассудок уже давно подал в отставку, приказывая долго ждать. Но больше всего его поражала невероятная чувствительность партнёра: его тело реагировало на малейшее прикосновение, крохотнейший поцелуйчик, простое касание пальцев. И найти его эрогенные зоны не составило труда – казалось, они были везде. Дмитрий Бикбаев – сплошная эрогенная зона для него, Влада Соколовского.
Когда губы Влада сомкнулись на Бикбаевском члене, Дима застонал. Громко, протяжно, ни капли не стесняясь и не смущаясь. Выгнулся немыслимой дугой над кроватью, запрокинув голову назад, в искусственной темноте пытаясь найти наощупь шелковистую макушку Влада. Погладить, приласкать, поблагодарить за столь незабываемые ощущения… А тот словно издевался, до безумия медленно вбирая в себя миллиметр за миллиметром плоть Димы, облизывая, щедро делясь влагой и пошло причмокивая. Правая рука, до этого спокойно лежащая на животе Димы, сместилась куда-то влево, и Бикбаев почувствовал холод в том месте. И когда же он только успел привыкнуть к чужим рукам?..
Но додумать он не успел – слегка прохладные, влажноватые пальцы Влада оказались у его бедра, а ещё спустя миг он стал лежать немного выше, и пятой точке стало мягче. Свою игрушку губы Соколовского уже отпустили, оставив не в самом приятном положении, а пальцы, о которых он уже, чуть было, не забыл, невыносимо нежно провели по упругой заднице Димы, лаская.
-А теперь расслабься, - Влад поднялся, сладко поцеловав губы Бикбаева и тут же отстранившись. – Как можно сильнее. Я знаю, что трудно, но надо, родной… - а в такой, хриплый, слегка севший, но безумно ласковый голос Влада легко влюбиться. И, кажется, у него это прекрасно получилось. И это небрежно, но в то же время ласково сказанное «родной» ещё долго будет звенеть в ушах…
-Хорошо… - еле слышно отозвался Дима, держа руки на Владовых плечах. Ноги согнулись в коленях и обняли Соколовского за талию, крепко прижимая и не давая ни малейшего шанса на отступление. Нужная поза принята, а теперь – расслабиться. «В первый раз - да», - в голове эхом отзвенел ответ Влада, но страх почему-то не вернулся. Чему тот был чрезвычайно рад.
Узкое кольцо мышц напряглось, отторгая Влада, но тот был мягок и настойчив. Свободная рука исследовала сантиметр за сантиметром живот Димы, поглаживала, успокаивала, губы обжигали кожу где-то на уровне груди, и незаметно для самого себя Бикбаев забыл, что с ним собираются сделать, расслабляясь. Внутри он почувствовал влагу, затем – тепло, постепенно превращающееся в лёгкое жжение. Соколовский тут же остановился, давая возможность познать новые ощущения, срастись с ними, свыкнуться и захотеть большего. Дима с силой закусил губу, преодолевая лёгкую боль и заставляя себя вновь расслабиться. Хоть и с трудом, но получилось. И вот уже в нём появляется второй палец, губы и левая рука отвлекают, даря иногда невесомые, иногда сильные, но неизменно нежные ласки, а затем перед закрытыми, пленёнными шёлковой лентой веками вспыхивают яркие огоньки разгоревшегося желания.
-Что это было?.. - удивление скрыть в голосе не удалось, что вызвало у Влада сдавленный смешок, который он заглушил в Диминой шее, смачно засосав небольшой участок кожи.
-Станция «Ещё», - после некоторой паузы сообщил Соколовский. – Это то, ради чего ты полюбишь секс с парнями.
Продолжить разговор не удалось, поскольку пальцы Влада повторили свой феерический трюк, и Бикбаев грациозно прогнулся в спине, пытаясь получить большее. Мало, так мало. И пусть где-то на краю сознания ещё плавится боль, она уже не кажется страшной. Страшно другое – остаться таким же пустым, незаполненным…
Когда в нём оказалось три пальца, Дима также не заметил. Он стонал, извивался в сильных руках, крепче обнимая талию Влада ногами, кусал губы, но неизменным оставалось лишь одно – желание. Которое усиливалось с каждой секундой, с каждым движением где-то внутри. А затем разочарование – стало так одиноко, когда пальцы Соколовского покинули его тело…
-Сейчас будет больно… - предупредил Влад, мимолётно поцеловав партнёра в губы. – Но ты расслабься максимально, и всё будет хорошо. Смазка с анестетиком, так что…
Что-то хлюпнуло, и слегка повеяло яблочным ароматом. Соколовский был прав: вслепую все органы чувств работают на намного большую силу…
Влад приподнял бёдра Димы, слегка меняя угол проникновения, чтобы было удобнее. Медленно выдохнуть весь воздух из лёгких, заткнуть налившееся желание и приступить к самому главному делу. Прижавшись к узкому входу, Влад закрыл глаза, медленно проникая в желанное тело. Тесно, жарко, но чертовски уютно! Дима замычал, заметно напрягся, но не отодвинулся ни на миллиметр. Сглотнув комок в горле, он едва слышно прошептал:
-Давай, Влад… Двигайся… Сильнее…
Ощущение долгожданной заполненности затопило разум, затыкая куда-то глубоко давшую о себе знать боль. Да, мышцы ужасно ныли, отвергая противоестественное вторжение, внутри плясал огонь, но главное, он чувствует в себе Влада. Мальчика, который за эту ночь стал для него самым желанным, желаемым и, как ни странно, желающим…
-Не спеши… Завтра не встанешь… - Влад легонько шлёпнул по ягодице, заставляя успокоиться, но бёдра Димы всё равно торопились навстречу медленным, размеренным толчкам. Ему хотелось большего, несоизмеримо большего – врасти, вплавиться, слиться. И так близко, чтобы ближе было уже невозможно…
И Соколовский задвигался быстрее. Но ни на йоту не убавляя нежности и ласки. Руки жадно исследовали тонкое тело, губы тут же повторяли их путь. Ласки – бесстыдные, прикосновения – жаркие, стоны – оглушительно громкие… Следы на теле – яркие, они были повсюду. Вскоре и сам Дима осмелел, оставив неровную цепочку вокруг шеи Влада, а на спине – красный след от ногтей, когда пальцы того сжались кольцом на его члене, задвигавшись в одном ритме с обжигающим внутри центром удовольствия… Который не уставал давить на простату, вызывая у Бикбаева гортанные стоны-полукрики…
Удовольствие накрыло обоих одновременно. Прошлось разноцветными вспышками, то ярко-фиолетовыми, то солнечно-жёлтыми, превращаясь в ало-красные всполохи. А затем растекаясь сладкой негой по телу, замирая в каждой клеточке. Влад уложил Диму удобно на кровати, вытягивая из-под бёдер подушку, а сам умостился рядом.
-Ты сладкий, я не ошибся, - он нежно поцеловал Димин висок через чёрную ткань, притягивая партнёра к себе. – Конфетка… Ещё и такой чувствительный…
Пальцы коснулись кусочка шёлка, не сумев не почувствовать его влагу. И виновником сего события был не только пот – он в этом ничуть не сомневался…
-Ты плачешь?.. – Соколовский заволновался, как можно быстрее освобождая Диму от повязки. Так и есть: на его слипшихся угольных ресницах застыли слёзы. Влад крепко обнял Бикбаева, стирая с лица капельки солёной воды и успокаивая. – Что такое? – ответ очевиден, но он должен спросить.
-Спасибо… - а вот чисто-изумрудные глаза светились счастьем. – Я просто… испугался… - вздохнул он, прижимаясь крепче к Владу. – Я до последнего думал, что ты будешь груб со мной…
Не совсем правда. Вернее, только её часть. Как объяснить этому «мажору», что его присутствие рядом с этих пор будет вызывать дрожь во всём теле и воспоминания об этой ночи. Восхитительной и незабываемой… И пусть тупая ноющая боль ещё гуляет где-то внутри, Дима уже знал: в итоге сердцу будет больнее… Потому что его мнение никто спрашивать не будет. А оно, глупое, кажется, полюбило…
-Дурачок, - на губах Влада засияла счастливая улыбка. Он-то думал… - Я не умею быть грубым, малыш. Тем более с тобой. А пока пойдём в душ, - Соколовский фыркнул, пощупав пальцами бёдра Димы и вытирая о чёрную простыню белёсую каплю. – И я даже сам потру тебе спинку, - через долю секунды он был уже на ногах, хватая не ожидавшего этого Бикбаева на руки. Дверь ванной комнаты отрезала их от этого мира, оставляя пламя наполовину сгоревших свечей провожать эту ночь. Возможно, роковую для них обоих…

19.

Дима засыпал в душе, стоя под тёплыми струями воды в крепких объятиях Влада. Тот поддерживал его, не давая упасть, одновременно пытаясь помыть все части пережившего такое испытание тела, которое, к тому же, самопроизвольно норовило свалиться на скользкий кафельный пол. Близилось утро, тяжёлый день и не менее тяжёлая ночь остались позади, и организм требовал только одного отдыха. Соколовский отнёс Бикбаева в постель, проигнорировав полотенце, кое-как обтёр простынёй, предварительно успев сменить всё бельё, укрыл лёгким пледом и только потом улёгся сам. Он тоже зверски устал, но только теперь позволил себе расслабиться, когда все дела сделаны. Как и Дима, он уснул моментально…
Чтобы проснуться на рассвете, когда резко стало холодно. Пару секунд на то, чтобы вспомнить, где он и что он, разлепить глаза, и увидеть тощую Бикбаевскую фигуру у окна. Ещё каких-то полтора часа назад (Влад даже удосужился посмотреть на часы) он спал, как сурок, а уже сидит на подлокотнике кресла с огромной чашкой кофе. Вообще-то чашка предназначалась для бульона, но того, похоже, это мало волновало.
-Доброе утро? – вопросительным тоном прохрипел осевшим со сна голосом Влад, надеясь, что Дима передумает и вернётся обратно в постель. Без него было холодно, да и, честно говоря, Соколовский терпеть не мог просыпаться один. Дома иногда постель с ним разделял белый плюшевый медведь, но сейчас он не дома, и не белый, не плюшевый и уж тем более не медведь сидит нагло у окна, умудрившись ещё его и открыть, впуская в комнату прохладный воздух.
Дима на этот вопрос только фыркнул:
-Доброе, - и, тяжело вздохнув, добавил, - утро… Спи, рано ещё.
-Не могу, - Влад широко открыл рот, зевнув, и перевернулся на живот, подперев голову руками. – От меня ушла моя грелка, и вообще, я не привык спать один.
-Ну да, - усмехнулся Бикбаев, пряча глаза за фарфоровыми краями чашки. – А ты больше любишь спать с мимолётными шлюхами или предпочитаешь портить невинных мальчиков? – на самом деле укор адресовался не Владу, а себе самому. Интересно, к какому разряду ему можно причислить себя? А ещё интереснее, как сам Соколовский классифицирует его?
-Оооо, я ждал от тебя внутренних стенаний и метаний по этому поводу, - фыркнул Влад, пряча улыбку в пальцах правой руки. – Тебя волнует, что я не выполню своих обещаний? Так, по-моему, я и так немало сделал уже.
-Меня волнует то, что я тебе продался, - усмехнулся Дима, с гулким грохотом ставя чашку на подоконник. – Меня теперь официально можно в шлюхи посвятить.
-Типичный славянский менталитет, - ироничным тоном заметил Соколовский, поворачиваясь вновь на спину и закидывая ноги на стену. Сейчас он улучшит кровообращение в организме, и голова начнёт работать быстрее, несмотря на недосып и выпитый вчера алкоголь. – Так вот я, как человек, почти двенадцать лет (а это больше половины моей жизни) проживший в Штатах, тебе так скажу: в этой жизни всё, что можно потрогать, продаётся и, соответственно, покупается. И это нормально. Тем более, что у тебя действительно потрогать есть что, - Влад игриво стрельнул глазами, но, понимая, что может перегнуть палку, перенаправил разговор в другое русло. – Человек, дабы заработать денег, распродаёт себя на органы, отдавая то почку, по часть печени, и это считается нормальным. А как только отдаёшь себя (хотя что, по сути, ты отдаёшь?!), так сразу «шлюха».
-Я отдаю свою гордость, Влад, - тихо ответил Дима, так трогательно шмыгая носом. – Честь, конечно, звучит несколько смешно, да и я не красна девица, но я никогда не позволял себе… продаваться.
-Да что ты говоришь! – Соколовский расхохотался. Но тут же успокоился. – Мы, чтоб ты знал, ежедневно продаёмся. Вот ты работал официантом, да? И что ты делал? Любезничал, улыбался, терялся в извинениях, если что не так, часто даже льстил, я разве не прав? И теперь, внимание, вопрос: зачем ты это делал? Чтобы тебе заплатили чаевые, не так ли? Итог: ты продавался. И на любой работе так. И, знаешь, иногда самые бывалые шлюхи, давно потерявшие всякий стыд, продаются меньше, чем какой-нибудь гордый провинциал, силящийся заработать хоть копейку. И я тоже продаюсь: рассыпаюсь в комплиментах всем этим денежным мешкам, вызывающе накрашенным девицам и так далее только потому, что это поможет отцу заключить миллионный контракт. И отец мой продаётся, уступая всем этим долларам на ножках часто очень во многом, только потому, что они спонсируют его фильмы. И спонсоры эти продаются, суя свой нос всюду, только чтобы в этом самом фильме их бренд где-нибудь, да засветился. Важно другое: понять это и относиться к этому проще. Знаешь, в Америке действительно эту истину усвоили на «отлично», и людям там куда легче живётся. А ты можешь заткнуть свою гордость подальше и счастливо жить и наслаждаться этой жизнью. Подумай над этим, please, перед тем, как заниматься очередным самобичеванием.
-Я смотрю, тебе уже легко с таким отношением ко всему, - хмуро отозвался Дима, допивая уже свой кофе. Крепкий, горячий, он был просто потрясающим. – А я не могу так… И сейчас медленно, но верно начинаю себя презирать…
-Ну и дурак, - констатировал Влад, уже нормально ложась. Поспать уже вряд ли получится. – Ничего, я познакомлю тебя с миром шоу-бизнеса, и ты поймёшь, что тебе со мной крупно повезло. Кстати, завтра у нас первый рабочий день, так что отдохни сегодня по полной. Я затрудняюсь сказать, когда тебя ожидает следующий выходной… И да, проштудировать сценарий тебе предстоит за несколько суток. Папа и Игорь не хотят откладывать съёмки…

20.

Обещанный Владом «рабочий день» был скорее сборищем старых друзей (многих из них Дима видел по ту сторону экрана), которые обсуждали последние новинки мирового кино, предстоящий фильм, ну и, конечно, не без внимания остался исполнитель главной роли. Его рассматривали, словно фарфоровую куклу на витрине в магазине, разве что не трогали и не щупали во всех возможных местах. Кто-то доброжелательно знакомился, кто-то открыто игнорировал, немногозначительно хмыкая… Но липкое ощущение грязи после этого обряда разглядывания и осматривания со всех сторон крепко засело в мозгу.
-Здравствуй, - к нему подошла миловидная девица в короткой джинсовой юбке и белой майке, но почему-то вульгарности в её «наряде» Дима не обнаружил. Длинные каштановые волосы, аккуратный, неброский, но довольно эффектный макияж, милая улыбка – в общем, Бикбаеву девушка понравилась. И именно поэтому он вернул ей лучезарную улыбку, немного склоняя голову набок.
-Привет, - молодая особа выглядела куда младше его, поэтому любезничать и «выкать» он отказался. – Я – Дима, - в глазах застыла некая неловкость, но рядом с девушкой она куда-то испарилась.
-А я знаю, - пожала плечами собеседница, игриво хихикая. – Кстати, мы все ставили на выигрыш Головина, так что я тебя поздравляю, - она искренне улыбнулась и протянула ему руку. – А меня Вика зовут, я твоей первой жертвой прихожусь, ну вернее, твоего замечательного героя, - она вновь рассмеялась, причём так звонко и радостно, что Бикбаев про себя прозвал её не иначе, как «хохотушка».
-Я старался, - уголки губ невольно поползли вверх, и Дима расслабился. До этого он очень боялся, как примет начинающего «актёришку» именитый коллектив, но теперь, кажется, всё не так страшно. Да и сам Влад не раз повторял ему о том, что уладит все его проблемы на раз. Хотя теперь, наверное, этих проблем и не возникнет. А уж помня рассказ Соколовского о принципах режиссёра, палки в колёса ему тоже никто вставлять не будет. Мило. – А ты его знаешь? Вроде как кастинг проводился среди неизвестных широкой публике…
Договорить он не успел, поскольку Вика его перебила:
-Ну, широкой публике он неизвестен, а вот нам ещё как, - она вновь рассмеялась, обнажая белоснежные ровные зубы. – Он решил себя застраховать со всех сторон: сначала к Изольде в любовники набивался, цветочки таскал, надеясь, что она его под своё покровительственное крылышко возьмёт. Только она целиком соответствует своему псевдониму: изо льда, - девушка пожала плечами и мягко улыбнулась. – И никакого внимания на эдакого знойного красавчика не обращала. Ну, он не растерялся и к Владу приставать начал – все-то знают, что того по мальчикам больше прёт.
-А что Влад? – здесь Дима уже не из вежливости выслушивал болтливую сплетницу, ему действительно было интересно. Если всё так, то почему он, Дима, а не тот «знойный красавчик»?! К тому же, которого и уламывать не надо, он сам будет рад попасться в сети коварного юнца Соколовского.
-А Влад у нас мальчик не по годам принципиальный, - не то иронично, не то уважительно ответила Вика. – И за это отец его уважает и на работу взял. А не за то, что это его сын, как поговаривают злые языки. Влад предельно вежлив, ответственен, готов взяться за любое серьёзное дело и обязательно доведёт его до конца. В общем, зарплату он не за красивые глазки получает. Кстати, а глазки у него действительно красивые… - судя по её мечтательному выражению лица, от обаяния Соколовского-младшего таяли все. – Так вот, о чём это я… Ах, да. Он очень принципиален и нешуточно настроен. У него хорошо развит эстетический вкус, а ещё он умеет отличить правду ото лжи. И поэтому Андрей Александрович полагается на сына в плане подбора актёров. И они, отобранные Владом, действительно просыпаются знаменитыми, если уж до них доберётся рука такого пиарщика от Бога, - она снова засмеялась, жутко краснея за излишнюю болтливость. Она знает парня несколько минут, но наговорила уже с три короба, и то явно неинтересной ерунды. – Прости, тебе, наверное, это неинтересно…
-Нет, что ты, мне очень интересно, - улыбнулся Дима, широко распахивая любопытные глаза. – Продолжай.
-В общем, план Головина был гениальным: охмурить Влада, затащить его в постель, хорошенько ублажить, и всё, большинство голосов уже у него в кармане.
-А почему большинство? – Бикбаев сдвинул брови, вспоминая «жюри». - Отец и сын Соколовские – ещё да, Изольда однозначно нет, но Игорь – откуда в нём такая уверенность?
Девушка опять хихикнула, тихо шепча ему на ухо, по сути, известную всем присутствующим вещь. Но лучше было бы, если бы никто не слышал об источнике информации.
-Андрей Александрович с Игорем – любовники, - с торжествующим видом заявила она, смеясь. – Причём лет так уже двадцать, как минимум. Они живут вместе. И даже пятилетнего Владика в США отправили к бабушке-дедушке, наверное, чтоб им не мешал. Правда, часто к нему приезжали, но всё равно это ведь не то, сам понимаешь. Но зато сейчас папочка выплёскивает на сыне всю свою любовь, позволяя ему всё, что в восемнадцать лет многим и не снилось. Хочешь машину? На тебе машину. Квартиру? Да пожалуйста! И против увлечения сына своим же полом он тоже ничего против не имеет, да и не может, если сам такой же. Но вот, что касается работы, то Влад её честно выполняет, так что об отцовском покровительстве тут не может быть и речи. Блин, я столько наговорила, а на твой вопрос так и не ответила… - девушка засмущалась и снова засмеялась. – Короче, как ни охмурял Головин Соколовского, у него с самого начала шансов ноль. Влад никогда не смешивает личную жизнь и работу. Да, он спит с красивыми мальчиками, в том числе с теми, кто у папы в фильмах снимается, но никогда не продаёт место в этих самых фильмах за интим. И на его выбор при отборе актёров влияют исключительно профессиональные качества актёра, его талант, ну и, разумеется, чтобы типаж подходил…
-Так почему вы все здесь думали, что пройдёт Головин, если всё так, как ты говоришь? – Бикбаев не верил. Ни единому слову. Да и как тут можно верить, если он сам – доказательство того, что это неправда?! Но сказать об этом вслух – выдать себя, а значит… Значит, нужно молчать и поддакивать.
-Он был бы идеальным типажом на эту роль, - пожала плечами Вика. – Мы ему даже говорили, зачем ты всё это делаешь, то Изольду обхаживаешь, то Влада соблазняешь, если и сам пройдёшь без проблем? Но он всё твердил: мне нужны гарантии. Ну вот, доигрался… - она скептически ухмыльнулась. – Видимо, Влад с Изольдой на кастинге его и зарезали. С одной стороны, правильно и сделали, конечно…
-Понятно, - Дима сжал губы в белую полоску, крепче сжимая пальцами лежащую на коленях папку со сценарием. По идее, сегодня они обсуждают основной концепт, на что обратить внимание, и так далее… - То есть, я здесь типа как счастливчик, попавший совершенно случайно, не за какой-то там талант, а просто в противовес какому-то Головину, так, что ли? И о примитивном уважении мне только и мечтать, да?
Девушка замялась, понимая, что своим трёпом обидела парня, и нежно коснулась его напряжённых пальцев своими.
-Некоторые так и думают, не скрою, - вздохнула она, отводя глаза. – Но не все. В конце концов, тебя же отобрали из сотни претендентов на баттл с Головиным, а значит, ты где-то на его уровне. Так что не комплексуй, - она ободряюще похлопала по его плечу. – Будешь хорошо играть, заставишь поверить в своего героя, и даже наши именитые «старички» начнут тебя уважать. И можешь начинать уже прямо сегодня: вечером Соколовские устраивают пати в честь начала съёмок – уже состоявшаяся традиция. Так что готовься, к тебе проявят самый большой интерес как к «антагонистскому протагонисту». А наши журналисты вездесущи… Но не бойся, за всё отвечает младший Соколовский, а он никого в обиду точно не даст…
Договорить воркующая парочка не успела: в зал вошли Панин и представители семейства Соколовских. Влад, найдя глазами Диму, лишь поджал губы – тот вальяжно сидел в кресле рядом с (кто бы мог подумать!) главной сплетницей и кокеткой их актёрского состава – Викой Антиповой.




 

@темы: бислэш, конфетка

---

Ну, типа очередной говнопост О жизни и не только

Сначала о грустном. Нос, лоб, спина и плечи начали облазить выглядит эта вся прелесть явно не комильфо
А ещё живоооот болиииит
Но я не плачу, да, ибо у меня есть персики вкууусные

Да, 6 весёлых вечеров с "Волной" закончились, и, в принципе, я не пожалела, что смотрела Победителями довольна правда, поменяла бы их местами, ведущие тоже понравились кроме Семенович и наконец-то "старичков" шоу-бизнеса, так сказать, стали чередовать с молодняком, а не полный сплошняк, как это часто бывает И Дорн в босоножках - это что-то

Жалко, что украинка слетела аж на 3-е, после первого дня лидером была
А итальянец мегаоргазм просто люблю, когда внешность сочетается с голосом и харизмой. И ему реально аплодировал весь зал. я удивлена, что приз зрительских симпатий достался не ему, хоть и рада за украинку



крутое выступление, да



а вот это победительница Девочка ничо такая, но песня и тембр у неё, мягко говоря, непривычный, особенно когда перепевала Рианну

ну а это чисто для себя на память

@темы: видео, я, принц нашей эстрады (с)

---

Конфетка

Название: «Конфетка»
Автор: Снусмумрик
Бета:  _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17 (графика)
Размер: макси
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC

10.

Белая «Хонда» Влада мигнула габаритами и радушно открыла заднюю дверь, впуская незваного гостя. Дима осторожно сел, с интересом оглядываясь и закусывая губу. Белоснежный салон, карамельного цвета сидения, устраиваться на которых он даже застеснялся – случайно посадит пятно, и вовек не расплатится за нанесённый этой красавице вред. Здесь было уютно, и в самом автомобильном интерьере не угадывался Соколовский – наглый самоуверенный мальчишка, холодный и неприступный «мажор» с замашками потомственного аристократа. Владельцем этой машины должен быть милый, смазливый мальчик, верящий в чудеса и излучающий добрый свет. Так думал Дима, внимательно разглядывая всё, что находилось вокруг него. От его заинтересованного взгляда не укрылось ничто: ни раскачивающийся, как игривый маятник, плюшевый смайлик, прикреплённый присосками на лобовое стекло, ни крохотная иконка около руля, ни пушистый клетчатый плед на заднем сидении. Из глубоких раздумий и не менее глубокого удивления его вырвал смеющийся голос Влада, уже выезжающего со стоянки:
-Правда, она красотка? – в том, что он говорил, чувствовалось тепло. Было видно, что своей «красоткой» он гордится. – Единственная баба, которую я полюбил в жизни, - он откровенно веселился.
-Дорогая, наверное? – тяжело вздохнул Дима. В очередной раз рядом с Владом он чувствовал себя неловко – и где только делась его уверенность в себе, на которую он долго себя настраивал?
Соколовский прыснул, но вовремя сдержался, видимо, вспоминая, с кем именно он находится: не с дружком, перед которым он бы непременно похвастался и повыпендривался побольше, не с навязчивой девицей, тщетно пытающейся его соблазнить (а вот ей бы он сказал, что это сущая дешёвка и чуть ли не подделка), и не с очередным партнёром, «выгодным человеком» и так далее, перед которым он был бы предельно честен во избежание конфликтов и ради заполучения столь важного для него уважения с их стороны. Нет, конечно, уважения со стороны Димы он не ждал и к этому, откровенно говоря, не стремился, но наладить отношения было бы очень даже неплохо.
-Ну, как тебе сказать, - пожал плечами Влад, улыбаясь спутнику в зеркало заднего вида. – Всё в этом мире относительно. Для тебя – может, и да, а вот отец, увидев её впервые, сказал, что ожидал от меня чего-то более феерического, типа Ferrari или Bentley, - он весело засмеялся, вспоминая реакцию Соколовского-старшего. – Ну, так, для первой autocar очень даже неплоха.
-Мне нравится, - вынес свой вердикт Дима и тепло, неожиданно даже для себя самого, улыбнулся. – Правда, я согласен с твоим отцом: от тебя следовало бы ожидать чего-то «более феерического».
Влад весело рассмеялся, откидывая голову назад, и тут же возвращая всё внимание дороге. Хотя, в принципе, его это не удивляло, а даже забавляло – типичность ситуации налицо, когда его принимают за безмозглого, «крутого» мажора. И немногие знали, что это не совсем так, хоть и доля правды в этом есть.
-Я поначалу тоже так думал, - пожал плечами он, вдоволь насмеявшись. – Но Данька сказал, что в Ferrari я задохнусь, потому как широкая душа поэта в ней не поместится, - смех вновь вернулся в его глаза, лишь кончиком воздушного хвостика коснувшись губ, - а в Bentley она, наоборот, утонет. А если серьёзно, те тачки мне действительно не подходят, и тут Даня прав. А уж в машинах он разбирается отлично – он драйвер с опытом, а в свободное от гулек и пьянок время преподаёт уроки экстремального вождения, - теперь уже смех перешёл и на тонкие рельефные губы, подкупающие своим натуральным розоватым оттенком. – А по ночам участвует в гонках где-то за городом и гробит мои нервы. Правда, я ему потом безбожно мщу за это, - Соколовский аккуратно припарковался около ухоженного подъезда одного из не менее ухоженных дворов. – Прошу с вещами на выход, - он кивнул на дверь и вышел сам, забирая из багажника лежащие там сумки. Остальные взял в руки Дима, и, надо сказать, ему досталась ноша относительно лёгкая.
-Я не зря сказал, что он – подозрительный дружок, - фыркнул он, следуя за Владом. Краткое резюме этого самого Дани – хозяина квартиры, в которую его привезли – ему, мягко говоря, не понравилось. Очередной сынок очередного богатенького папочки, которому нечем заняться, и поэтому он ищет себе приключения на пятую точку. Всё типично.
-Хотел бы я посмотреть на того, кто скажет ему это в глаза, - усмехнулся Влад, загружая багаж в лифт. – Пол-Москвы у его ног, Дим. А ещё пол-Москвы ему тупо завидуют и втайне тоже уважают и восхищаются. И дело не в деньгах. Я не стал бы его относить даже к среднему классу. Мать у него – простой врач, отец – разнорабочий на стройке, ну сейчас в прорабы выбился. Если ты об этом, конечно. Так что, повторюсь, дело не в деньгах.
-А в чём? – бровь Димы взметнулась вверх. Не сказать, что узнать о каком-то там дружке ему было прямо так уж интересно – его больше интересовал другой вопрос: что является причиной уважения Влада Соколовского?
-Он умеет быть собой, - в глазах того читалась серьёзность и реальное уважение. – И ему не нужно разрываться между тем, какой он внутри, и тем, что от него требуют внешние факторы. Он гармоничен. Во всём.
…И Дима с Владом согласился. Данил был «гармоничен». Сильное, стройное, накачанное тело плюс дерзкий, агрессивный взгляд просто сразили наповал. Но затем, увидев Влада и крепко, по-дружески обняв его, - даже милый, спокойный. Он напоминал открытое море – то бушующий шторм, то нежный, обволакивающий штиль. Но даже такой, с виду улыбчивый и тихий, он вызывал уважение и умел этим пользоваться. Татуировка-кольцо чуть ниже плечевого сустава, массивная золотая цепочка на шее, серёжка в ухе (не бриллиантовая горошинка, как у Влада, а небольшое колечко из белого золота), короткая, но безумно стильная стрижка – он был полной противоположностью Соколовского, его антиподом, но таким же притягательным и интересным.
-Неужели я вас дождался? – тепло усмехнулся он, пропуская парней к себе в квартиру. – Ещё немного, и укатил бы я далеко и надолго за МКАД. У нас сегодня интересная встреча с гонщиками из Твери, так что…
-Ну, ты их там всех порвёшь, - улыбнулся Влад, похлопывая друга по плечу. – Пойдём покурим, пока наш постоялец осмотрится, - он кивнул оглядывающемуся по сторонам Диме и повёл Даню на балкон. Прикурил, выпуская дым вслед закатному солнцу, и блаженно прикрыл глаза. Он с самого начала встречи с Димой ещё ни затяжки не сделал, а вместе они уже не меньше пяти часов.
-Очередная «пассия»? – усмехнулся Пономарёв, прикуривая от Владовой сигареты и втягивая в себя отфильтрованную порцию табака. – Ничё такой, чисто в твоём вкусе. Правда, раньше ты не заботил себя благоустройством своих «куколок».
-Неа, - односложно ответил Соколовский, пожимая плечами. – Он не такой, как все его предшественники. Не суди тех, о ком ни черта не знаешь.
-А чё так? Ну, колись, - хитро рассмеялся тот, легонько ударяя друга в плечо. – Нам надоела free love , и мы захотели вдруг посмотреть на мир серьёзно?
-Он не местный, Дань, - Влад выдохнул остатки дыма и затушил сигарету. – Ему срочно нужно жильё, работа и хоть капля человеческого сочувствия. И да, он мне нравится, если ты об этом.
-Ни хрена себе заявочки, Сокол! – на его голос подняла голову соседская бабулька, высматривая, кто же там кричит на восьмом этаже, и Даня заговорил потише. – Нравится он ему, - фыркнул он, отправляя свой окурок вслед за Владовым и прикуривая новую сигарету. – Мальчики на одну ночь тебя до добра не доведут, я уже тебе не раз это говорил.
-А он не на одну ночь, - Влад выхватил сигарету из рук друга и, сделав быструю затяжку, затушил. – А много курить вредно. Спортсмен, блин.

11.

-Ну, и как тебе здесь?
Дима, стараясь не шуметь (он всё ещё неловко себя чувствовал в присутствии Влада, и подсознание упрямо подавало сигналы о том, что не нужно привлекать к себе внимание), разбирал свои вещи. Уже осталась последняя сумка, но мерзкий, липкий почти страх быть рядом с ним наедине так и не прошёл.
-Уютно, - вздохнул Бикбаев, пряча глаза за отросшей чёлкой. – Но… цена мне кажется какой-то нереальной.
-Просто он мне лучшим другом приходится, Дим, - как-то хитро усмехнулся Влад, вспоминая проделанную афёру. «Всю сумму я заплачу тебе сам, но с него ты возьмёшь половину. А ещё лучше треть. С финансовым положением у него напряжёнка, но уровень гордости в крови повышен до невозможного». Даня на это лишь ехидно хихикнул, заявив о том, что «и до такого олуха, как ты, когда-нибудь дойдёт, и, наконец, дошло», и действительно назвал Диме сумму в три раза меньше обдуманной в голове. – А лучшим друзьям полагаются скидки. К тому же, он сдаёт не потому, что в деньгах нуждается, а просто переезжает жить к девушке, ну а квартиру в порядке содержать надо. Ну а кто это сделает лучше, чем тот, кто в этой квартире на данный момент проживает? Так что и цена чисто символическая – считай, это тебе вознаграждение за то, что ты здесь будешь порядки наводить. Цветы поливать и так далее.
-Ко мне столица поворачивается другой, неизвестной мне стороной, - усмехнулся Дима, наконец усаживая свою неугомонную пятую точку. – И даже не знаю, радоваться мне этому или огорчаться.
-Избушка-избушка, повернись ко мне передом, - уголки губ Влада поднялись вверх, и сам он заполнил комнату звонким смехом. – А к родному Мухосранску задом.
-Сам ты Мухосранск, - недовольно буркнул Дима, вздыхая. – Я из Уссурийска.
-Пора бы уже забыть об этом, провинциальный мальчик. И обзавестись московской пропиской, - копируя Бикбаевский тон, хохотнул Соколовский. – Кстати, о птичках. Ты уже готовил что-нибудь?
-В смысле? – не понял Дима.
-Ясно. Тогда задам вопрос по-другому: с чем ты в ГИТИС поступал? С каким номером?
-Монолог Апухтина, - улыбнулся Бикбаев, вспоминая, какой фурор произвёл тогда на приёмную комиссию. И как его взяли сразу на бесплатное, даже не дожидаясь опубликования результатов традиционно в августе.
-Да уж, не подходит, - скептически нахмурился Влад, что-то тщательно обдумывая. – Нам что-нибудь надо…как тебе сказать… Мальчик, наступающий на души людей всех полов и возрастов, растаптывающий их сердца на раз, одним взглядом покоряя и порабощая. Но при этом с совершенно детской, искренней улыбкой и чистыми глазами. Это – то, что мы ищем. Вернее, что ищет Игорь, а он у нас, по сути, самый переборчивый в вопросе о задействованных актёрах. Его даже папе не всегда удаётся уговорить. Оценивающий глаз режиссёра, что тут сказать.
-Дориан?.. – последних слов Дима уже не слышал, отчётливо представляя себе того самого мальчика, которого описал Влад. И сомнений быть не могло: воплотить именно эту роль он сможет без проблем.
-Хм… - а вот Соколовский, кажется, серьёзно призадумался. – Ты знаешь, между Максом из фильма и Греем что-то общее проглядывается. У тебя есть что-то на примете, какой-то отрывок?
-Я тебя не подведу, Влад. И себя тоже.

12.

Последние три дня перед кастингом Влад был сам не свой. Казалось, он волновался больше самого Димы, хотя у того уже возникало желание сначала разбить всю посуду, благодетельно оставленную Даней, потом порвать на себе волосы, напиться, прекрасно зная пагубное влияние алкоголя на свой организм, и послать всё к чертям собачьим. Соколовский же, оставаясь внешне как бы спокойным, действительно что-то делал и даже поднимал боевой дух Бикбаева.

-Если ты в себе сомневаешься, - неожиданно серьёзно и твёрдо заявил он как-то нервно постукивающему пальцами о столешницу Диме, - то хотя бы имей совесть верить мне. Или я тебе давал повод себе не доверять?
-Нет…
-Тогда распечатки в зубы, и иди учи. Импровизация – это, конечно, всегда хорошо, но будет весьма комично, если ты забудешь текст во время выступления.

И Дима выучил созданный своими же усилиями полилог. Вернее, монолог с участием трёх лиц, как бы не смешно это звучало. Он хотел показать себя триединым, в трёх ипостасях сразу: чистым, светлым Бэзилом, циничным и рассудительным лордом Генри и мальчишкой, запутавшимся в себе и поддавшимся влиянию, - сначала наивным и кротким, но затем надменным, и в своей надменности жестоким. Это было сложно – вжиться одновременно во все роли и создать на их основе одну-единственную; было невыносимо трудно не потеряться, не забыться, продумать каждый шаг и каждый взгляд, каждый кивок головы. Но зато увиденные впервые Димой так ярко сияющие глаза Влада того стоили…

-Это…это просто потрясающе, Дим!!! Я восхищён… - его глаза, нежно-голубые, как утреннее небо, плескались чем-то неопознанным. На дне их искрились слёзы, такие чистые, что их хотелось стереть губами. Поймав себя на этом удивительном открытии, Дима и сам не заметил, как оказался в крепких и таких нежных объятиях этого взрослого ребёнка…

А потом начались последние приготовления. Тщательно подготовить костюм – Влад лично продумал его до мельчайших деталей, набросав на тетрадном листе приблизительный эскиз и постепенно добавив туда акцентов и тончайших ноток. Сам отнёс этот эскиз знакомому художнику по костюмам, работавшему когда-то с его отцом, сам же забрал готовую одежду. Костюм был как бы двухслойным, и верхний, снежно-белый слой буквально двумя ловкими движениями пальцев снимался маленькой застёжкой на плечах и ногах, открывая взору нижний – бархатно-чёрный, с агрессивными заклёпками и грубо выкроенными карманами. «Вот так эффектно зло побеждает добро», - прокомментировал свою задумку Соколовский, сверкая глазами. Было видно невооружённым глазом – Всеволод Андреевич доволен. Только так. И никак иначе.
Второе – сделать из «провинциального мальчика» Димки столичную конфетку Дмитрия Бикбаева, сводящего с ума одним только взглядом и покоряющего мир одним лишь взмахом ресниц. Много работы не потребовалось – всего-то вернуть ему веру в себя и слегка огранить несколько неуклюжий алмаз. Стильная стрижка, перекраска из русого в платиновый блонд, укладка – и «конфетка» просто ослепляет…

…-Всё, Дим, я тебя высажу здесь, - свернув на обочину, Влад остановил машину в пяти минутах ходьбы от театра, где проходил кастинг. Места нужно было много, так что Андрей Соколовский на мелочи не разменивался. – Засекут нас с тобой вместе – неприятности будут у обоих.
-Да это понятно… - нервно покусывая шрамик на нижней губе, выдохнул Дима. – У меня всё получится, у меня всё получится… - аутотренинг, предложенный ему Владом, где-то на подсознательном уровне срабатывал. По крайней мере, пальцы предательски дрожать перестали.
-Of course! – засмеялся Влад, отстёгивая ремень безопасности и подвигаясь к Диме поближе. – Не забудь скинуть мне смской свой номер, чтобы я знал. А это тебе талисман на удачу… - тонкие чувственные губы попали в самую точку, найдя пухлые губы Димы. Ласкали нежно, невесомо, касаясь так, словно крылья бабочек касаются лепестков недавно распустившегося цветка. Не углубляя поцелуй, а еле касаясь приоткрытых губ, нежа и купая в удовольствии. «У тебя всё получится. Ты талантлив. И я в тебя верю», - твердили нежные губы, ни капли не лицемеря и не привирая. «Я знаю… С тобой у меня всё выйдет», - отвечали другие… Как ни странно, отторжения внутри себя Дима не почувствовал. Это правильно – целоваться с тем, кто вызывает в тебе интерес, правда же?..

13.

Со сцены вышел соблазнительный брюнет в брутально-чёрной рубашке, застёгнутой лишь на две нижние пуговицы, и узких джинсах, облегающих, будто змеиная кожа. В глазах огонь, по лицу стекают капельки пота, но по нему видно – своим выступлением он доволен. Да и не мудрено: он считал себя безумно талантливым, и равных ему нет.
-Один из лучших номеров. Я ставлю на него, мне он нравится, - Игорь счастливо улыбнулся, уже представляя, как этот типаж будет смотреться в его новом фильме. Направить немного в другое русло, избавляя от столь сексуальной агрессивности, граничащей с садистской жестокостью, добавить сахаринки – и вот он, современный Дон Жуан, сердцеед и ловелас! – Думаю, дальнейшее продолжение кастинга бесполезно, лучшего мы вряд ли найдём.
-Не торопись, Игорь, - внимательно разглядывая анкету, попросил его Андрей. – Вдруг ты упустишь очередную звезду российского кино где-то в толпе за кулисами? Ты же себе потом сам этого не простишь.
-А мне он не понравился, - скептически усмехнулся Влад. – И вот с таким самоуверенным снобом я работать не собираюсь, - да, он верил в Диму. Он более искренен. Он сияет, сгорает на сцене и вновь возрождается. А этот…просто горит и тухнет. Для него это обязанность, для Бикбаева же – новая жизнь, и никакой другой он не знает. – Посмотрим, какие ещё сюрпризы нас сегодня ожидают, и я разочаруюсь, если здесь не будет никого лучше.
-Влад, он просто слишком агрессивен и почему-то считает это своим превосходством, - мягко, ненавязчиво возразил ему Игорь. – Это легко поправимо. Его изюминка в том, что он умеет соблазнять. Он не сахарный мальчик-зайчик, которых мы сегодня насмотрелись с головой.
-И, тем не менее, «сахарные мальчики-зайчики» всегда пользовались спросом, а не такие вот знойные мачо, готовые уничтожить и сжечь за секунду, - огрызнулся Соколовский-младший. – А это…будет вызывать антипатию, гарантию даю.
-Даже антипатия в нашем случае будет выигрышной, Влад, - подытожил спор Андрей. – Ладно, посмотрим, что будет дальше, но пока я ставлю галочку возле него.
-И я, разумеется, - улыбнулся Игорь. – А вы? – вопрос явно предназначался Владу и некой даме скраю – автору сценария Изольде.
-Видимо, я тороплюсь, ставя ему галочку, - скромно пожала плечами она, поджимая губы. – Влад прав: он слишком возвысился в своих глазах. Если для нашего героя это очень хорошо, то для актёра это пагубно. С ним будет трудно работать. Но он талантлив, из него может что-то получиться.
-Ну вот, хоть одна светлая мысль за день: с ним трудно будет работать, - мрачно отозвался Влад, изучая списки следующих участников. Этот, предыдущий, - под номером девятнадцать-шестьдесят два, потом ещё четыре. Лица которых, сомнений быть не могло, он даже не запомнит. И последний, заветный номер «тринадцать-пятнадцать». – Я однозначно против.
-Ну и ладно, время ещё есть, - буркнул Игорь, чем вызвал бурю смеха у Соколовского-старшего. – Зовите следующего.

14.

-Следующий участник под номером тринадцать-пятнадцать! – громогласно выкрикнул сверяющий списки администратор, выискивая заветный бейдж. Наконец невысокий блондин с ясными малахитовыми глазами нашёлся в его поле зрения. – Бикбаев Дмитрий Олегович? – тот лишь слабо кивнул в ответ на молчаливое указание на выход на сцену. – Прошу.
-Спасибо, - вздохнул Дима, мысленно собираясь. На секунду прикрыл глаза, закусил губу, выгоняя из души вязкое напряжение и непонятно чему улыбнулся. У него получится. Не может не получиться…
Выпрямить спину, расправить плечи, поднять гордый, но не надменный взгляд на сидящих напротив, кротко улыбнуться одними уголками губ – всё, как учил его Влад. И добавить от себя немного шарма, обволакивающего очарования, пользуясь выигранными секундами, дабы изучить «жюри». Изысканная блондинка с длинными волосами, не молоденькая девочка, но ещё и не дама в возрасте – лет тридцать пять на вид, но с мудрыми глазами. Взгляд оценивающий, цепляющий, немного даже холодный, на табличке «Изольда Файн». Да уж, форма соответствует содержанию… И хорошо бы, если она действительно «файн»…
Дальше – Игорь Панин. Ага, это тот самый режиссёр, о котором говорил Влад. И ему надо понравиться больше всех. Кареглазый брюнет, с очень пристальным взглядом и слегка прищуренными глазами. Кажется, он в душу смотрит. Но что-то в его внешнем облике цепляет, забавляет даже, и Диме он пригляделся. Его не нужно очаровывать, ему нужно показать себя с лучшей стороны…
А вот отец и сын из семейства Соколовских. Влад очень похож на отца – у того такие же небесно-синие глаза, тонкие розоватые губы и смешинки во взгляде. Вызвать у него расположение так же не должно составить труда – его как раз можно очаровать, и он на это поддастся.
И Влад… Который сейчас смотрит на него и улыбается. Нежно, мило и как-то… не свойственно. Дима привык к его улыбке, но дерзкой, насмешливой, иногда даже холодной, но не такой тёплой и согревающей.
-Ну что ж, приступайте, - немного раздражённо махнул рукой режиссёр, потирая виски. Он устал, а выбор сделал уже давно. И все эти смазливые мальчики его достали…
И Дима «приступил», покидая все мысли об этой четвёрке. Он отдавался целиком и полностью своему образу, вживался в него. «Дмитрий Бикбаев? А кто это? Я знаю только Дориана, Генри и Бэзила…»
Восхищённый взгляд, и в нём столько любви и тайны… «Дориан для меня теперь – всё моё искусство…Я люблю его». Тёплая улыбка, горящие восторгом и чуть ли не поклонением глаза – они любили. Любили этого глупого, но до боли в сердце прекрасного мальчика с белокурыми кудрями…
И тут же в них появилась властная насмешка, слегка саркастический прищур, цинично сжались губы: «Совесть – официальное название трусости, вот и всё». Фривольно рассесться на стуле, позволить себе некую брутальность и расслабиться. «Ты любишь всех. А любить всех – значит не любить никого».
Самоуверенность сменилась кротостью, циничная, ироничная ухмылка – наивной улыбкой, в глазах – хрусталики чистой воды. Скромный красивый мальчик – не более. И резкий голос с ноткой сатиры: «Цель жизни – самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность – вот для чего мы живём… Единственный способ избавиться от искушения – поддаться ему… Я никогда не искал счастья. Кому оно нужно? Я искал наслаждений… »
Хорошего влияния не существует. Любое влияние уже безнравственно…
И вот мальчик обретает уверенность в себе, его глаза наполняются счастьем…и любовью. Руки обнимают силуэт невидимой девушки-актрисы, душа рвётся наружу, и губы тихо шепчут: «Здесь я нашёл её, богиню среди смертных. Когда она играет, забываешь всё на свете…»
И тут же резкий толчок, губы изгибаются в презрительной гримасе, на лице застывает маска ненависти и отторжения. «Холодна и бездушна…», «Совершенно изменилась». «Вы убили мою любовь».
И первый ужас от изменения в воображаемом портрете. Зрачки увеличиваются, губа закушена до белой полоски, и боль… Она просто излучается волнами. А потом пришло понимание, и вновь усмешка исказила красивое лицо.
«В вас всегда будут влюбляться, и вы всегда будете влюблены в любовь». Резким движением руки белая шёлковая ткань слетела и расстелилась у ног своего неблагодарного хозяина. Чёрный бархат в сочетании с белой кожей и ужасающим блеском в глазах, всеуничтожающим огнём. «Зло было для него лишь одним из средств осуществления того, что он считал красотой жизни…»
А затем присесть на корточки, приобнимая сорванную ткань и прижимая её к губам. Тоска, боль, разочарование и понимание. «Боже, чему я поклонялся! У него глаза дьявола!» Разорвать ткань в клочья, порвать к чёрту весь этот мир, потому что смысла в этой жизни больше нет… Ангел умер. А вместе с ним и всё остальное.
А потом… Пустая оболочка, выполняющая какие-то действия на автомате. Обнять воздух, отпустить, фальшиво улыбнуться, страшно засмеяться, сверкая безумными глазами. Никаких эмоций. И лишь рука сжимает реквизитный нож с вытесанными узорами на рукоятке. А затем на глазах горят слёзы. Его Дориан осознал. Его Дориан раскаялся. Его Дориан сожалеет… И он плакал. Не наигранными, лицемерными слезами, а океаном невыплесканных чувств. Дима сгорал, сходил с ума, уже с трудом вымученным шёпотом выговаривая последние слова:
-Эта красота меня погубила, красота и вечная молодость, которую я сам себе вымолил! Если бы не они, моя жизнь была бы чиста. Красота оказалась только маской, молодость — насмешкой. Что такое молодость в лучшем случае? Время незрелости, наивности, время поверхностных впечатлений и нездоровых помыслов. Зачем мне было носить ее наряд? Да, молодость меня погубила… - и Грей упал, распластавшись на холодном полу и закрывая лицо обрывком белого шёлка. Это его последняя надежда…
Но поднимался уже Дима. Тяжело дышащий, стирающий капли пота с мокрого лица и чему-то счастливо улыбающийся. Он смог. Это ему сказали застывшие, смотрящие в никуда глаза Влада и его закушенная губа. Изольда аплодировала стоя, отдавая дань молодому таланту. Она что-то выкрикивала, но Бикбаев её не слышал. И лишь Игорь с Андреем о чём-то горячо перешёптывались, споря.
-Спасибо, молодой человек, - улыбнулся Панин, как-то слишком тяжело вздыхая. – Могу вас поздравить, это одно из лучших выступлений, и у вас есть все шансы получить эту роль. Ожидайте в холле.
-Ну и как вам, господа? – внимательно проследив за скрывающимся за кулисами хрупким силуэтом, Влад сиял счастьем. Дима его не подвёл, его коллеги в восторге, а значит, дело в шляпе. – Мне он нравится. Ставлю галочку.
-И я, - с диким восторгом отозвалась Изольда. – Я вижу своего героя именно таким. Он умеет перевоплощаться, он противоречив. Добро и зло борются в нём, и всё же, несмотря ни на что, побеждает добро. Интересная интерпретация, и он как в воду глядел. Наша «конфетка» тоже раскается. Если и есть актёр, который сможет сыграть эту роль так же превосходно, мы его уже не найдём.
Влад ликовал. Диме удалось зацепить Изольду – именно из-за неё браковались абсолютно все, кто претендовал на эту роль. Именно благодаря ей проводился этот кастинг, хотя раньше Игорь с отцом лично приглашали именитых актёров, и никто из желающих с улицы попасть туда не мог. Но Изольда, согласившись предоставить своё творение в качестве сценария на новый фильм, поставила жёсткое условие: мальчик, исполняющий главную роль, та самая «конфетка», должен быть неизвестным, неиспорченным шоу-бизнесовой тусовкой.
-Хорош, да, хорош, - Андрей тоже поставил галочку и улыбнулся. – На уровне с тем самым брюнетом… Головиным, кажется. Для меня они пока на одном месте. Оба харизматичны, талантливы, по-своему необычны и интересны. И очень разны. И, если честно, я в замешательстве, - засмеялся он, кивая на соседа справа. – А ты что скажешь, Игорёк?
-Нет, я вашего восторга не разделяю, коллеги, - Панин устало потёр глаза, откидываясь на спинку кресла. – Да, талант, несомненно, в нём присутствует, но… Ему не хватает той агрессивности, сжигающей экспрессии. Он гибок, а должен быть твёрд, как скала. И да, я уже говорил, смазливые мальчики мне вот где уже, - кисть плавно обняла горло и безвольно упала на стол. – Я против.
-Три-три, - усмехнулся Андрей, разглядывая список предварительно прошедших. Их всего двое. – У нас ничья. Что делать будем?
-У них были совершенно разные образы, Игорь, - Влад не сдавался. Вот теперь в игру вступал он, и подвести Диму права не имел. – Может, он тоже может сыграть жаркого мачо, сексуально-агрессивного и агрессивно-сексуального, - он фыркнул с получившегося каламбура и с вызовом стрельнул глазами-молниями в оппонента. – А вот сможет ли тот стать белым и пушистым котёнком, я сомневаюсь.
-Да, я согласна с Владом, - улыбнулась Изольда. – Давайте устроим им баттл. Дадим по два отрывка из сценария, чтобы разглядеть их в двух разных ипостасях каждого, запрём на час в гримёрке, лишая всяких средств коммуникации, пусть готовятся. И потом определим победителя.
-Делайте, что хотите, - скептически махнул рукой Игорь. – Надеюсь, это не будет пустой тратой нашего времени.

15.

-Не волнуйся, у тебя получится. Да ты его порвёшь! – Влад вызвался сам лично провести инструктаж прошедшим Бикбаеву и Головину по поводу их дальнейшей работы. Условия жёсткие, времени на подготовку катастрофически мало. – Он, кстати, уже сейчас вернётся из «кабинета задумчивости», так что мне пора уходить. И через него я передам сценарии. Запомни: вам нужно будет обоим представить по два одинаковых отрывка. С первым ты легко справишься, там просто монолог-исповедь, что-то наподобие того, что ты делал в своём «Дориане». Во втором же сложнее: тебе нужно будет постараться брутального мачо из себя состроить. Так что соблазняй, зажигай, очаровывай. Всё, я пошёл. Удачи.
Диму вежливо попросили сдать мобильный и провели в небольшую, но уютную гримёрку, обеспечив пол-литровой бутылочкой минералки, папкой со сценарием и простым карандашом. В замке зазвенел ключ, и его оторвали от окружающего мира. Тишина только помогла сосредоточиться, и с образом раскаявшегося юнца ему действительно удалось легко справиться. Картинка ясно и отчётливо встала перед глазами, текст также запомнился быстро.
Но со вторым заданием…возникла проблема. В данном ему сценарии нужного монолога просто не было. Между двадцать четвёртой и двадцать шестой страницей не было ничего…

и ещё маленький кусочек

-…Я снимаю свою кандидатуру, Влад… - время, отведённое на подготовку, вышло, а ему так и не удалось вызвать администратора с просьбой заменить сценарий. Не помогли даже крик и стук в запертую дверь. – И…спасибо за всё, что ты сделал для меня, но…
-Никаких но, - грубо перебил его Соколовский. – Ты должен объяснить им всю ситуацию. Или это сделаю я. Сиди здесь и никуда не уходи. А я пойду посмотрю в глаза этому… - Влад с чувством цокнул языком, запихивая вырывающиеся матерные слова назад, - Головину. Жди, - и он скрылся за занавесом, отделяющим закулисье от сцены. Его затея должна помочь Диме. Обязана.
-Ну что, господа? – он фыркнул вслед выступившему только что Головину и уселся на своё место. – Ваше мнение не изменилось?
-Он прекрасен, Влад, - Игорь ликовал. В его глазах читался непередаваемый восторг. – И с ролью белого, пушистого котёнка, как ты говоришь, он отлично справился. И ты зря демонстративно ушёл с его выступления, иначе стал бы свидетелем его безоговорочного триумфа. Так что…
-Мы ещё не видели выступления второго участника, - хмуро отозвалась Изольда. – И я уверена, у Бикбаева получится лучше. Я пока не буду делать поспешных выводов, но свою галочку пока не уберу. Я верю в Диму.
-Я ставлю галочку Головину, - вздохнул Соколовский-старший. Эти разногласия его утомили. – Он достоин. Если Бикбаев выступит так же хорошо, я буду только рад. Так что решайте сами.
-А Бикбаев выступать не будет, - жёстко, слишком резко осведомил присутствующих Влад. – Кто-то вырвал ему лист из сценария. И да, передать сценарий Бикбаеву я попросил Головина. Так что угадайте, кто виновник сего действа. О, и судя по вашим каменным лицам, вы угадали – так быстро! – Влад с нескрываемым торжеством в глазах рассмеялся. – Вот вам и агрессивный мачо. И по совместительству редкая сволочь.
-Я ставлю галочку Бикбаеву, - немного глуховатый, но твёрдый голос Игоря. Четыре-три в пользу Димы. – И он становится актёром, исполняющим главную роль.

16.

-Ну и как тебе это удалось? – уставший, но счастливый, Дима сидел на переднем сидении около Влада. – Я ведь даже ничего не успел показать…
-Понимаешь, Димочка… - свернув на другую улицу, дабы избежать нежелательных пробок, улыбнулся Соколовский. – Я просто умею держать слово. А если серьёзно… Когда-то в начале девяностых, когда в России кинематограф кризис переживал, тогда ещё актёра Игоря Панина «доброжелательные» конкуренты зарезали на кастинге единственного снимающегося на ту пору приличного фильма. Испортили костюм, реквизит, и всё такое… В общем, от участия ему пришлось отказаться, потому что не с чем было выступать, а делать новый номер за пятнадцать минут - нереально. И, уже став режиссёром с лёгкой руки поддержавшего его Андрея Александровича Соколовского, то бишь моего отца, он никогда не брал к себе в команду подлецов и завистников, способных на гнусные поступки. И талант – ещё не всё, на что он обращает внимание. Так что… Головин по умолчанию стал для него недостойным этой роли.
-Скажи, Влад… А если бы не это… Они его бы выбрали, да?..
-Не факт. Ты же не выступал, - пожал плечами Соколовский, выезжая на относительно свободную дорогу и прибавляя скорость.
-Он талантлив. Я слышал за кулисами, как он выступал… - тяжело вздохнул Бикбаев. Он бы так не смог. Ярко, эффектно, за доли секунды покоряя своей сексуальностью, соблазняя и заставляя сердце чаще биться. Это не его ипостась, и жарким красавчиком он никогда не был.
-Талантлив, - не предпочёл нужным скрывать Влад. – И, если бы не ты, он бы прошёл без проблем. Но… увы, гениальность в одном непременно компенсируется за счёт отсутствия чего-нибудь ещё. В его случае это отсутствие морали, - Соколовский странно усмехнулся, остановив машину. – Ну, вот мы и приехали. Это место идеально для того, чтобы здесь отметить наш успех.
Дима вышел, широко распахнутыми глазами осматривая ресторан, у которого они остановились. Мило, не пафосно, и с виду даже уютно. Ему должно понравиться…
И за этими приступами любопытства Бикбаев даже не заметил, как в урну полетел сжатый комок бумаги с номером страницы двадцать пять…

17.

Местечко, где они сидели, было действительно очень уютным. Здесь не было кричащего пафоса и неприличной роскоши, как в «Астории», где они были в прошлый раз. Сочетание белого и зелёного успокаивало и навеивало какое-то умиротворяющее настроение, позволяло расслабиться и получать удовольствие от жизни. Влад тонко угадал его желание – просто отдохнуть, не напрягаясь среди всякого бомонда.
-За наш сегодняшний успех, - в голубых глазах Влада игриво плясало пламя свеч, и губы улыбались. Он был расслаблен, счастлив и светился лучезарным сиянием. Таким Бикбаев его ещё не видел, или весь секрет заключался в уже выпитом бокале вина. – За тебя.
-Спасибо, - Дима мягко улыбнулся, чувственно приоткрывая полные губы. Влад ещё помнил их терпкий вкус мятного «Тик-така» и сейчас откровенно пялился на них, ничуть не стесняясь этого. – Мой успех, на самом деле, и твой успех тоже, - искорки в его зелёных глазах полыхнули и засверкали огнём. – И, я так понимаю, сегодня ты пожелаешь своего вознаграждения, не так ли?
-Умный мальчик, - улыбнулся Соколовский, пригубив вино. – А сейчас я тебя тупо спаиваю, чтобы ты был посговорчивей, - по его насмешливому тону и прищуренному взгляду было трудно понять, шутит он или говорит серьёзно.
-Гениальный план, - подыграл ему Бикбаев, смотря на него сквозь прозрачный хрусталь бокала. – Сам придумал или кто помог?
-Ёжик, - необидно фыркнул Влад, резко меняя тон с ироничного на тёплый, дружеский. – Обещанное надо выполнять, и три года ждать я не собираюсь, - обнажил белоснежные зубы он. – Да и чего вообще бояться? Конечно, «безопасный секс, самый лучший чай» - вариант не для меня, но я у дерматовенеролога стабильно проверяюсь, последний раз на прошлой неделе был, так что сюрпризов не будет. В тебе я, в принципе, тоже уверен. Наивный провинциальный мальчик, которого бросила девушка, в этом плане опасности не составляет. Кстати, а можно вопрос? Хоть я и знаю ответ… Как у тебя обстоят дела с непротивоположным полом?
-Никак, - скривил губы Дима, пряча глаза за бокалом. Того, что ему предстоит пережить, он боялся. Говорят, в первый раз это больно…
-Ага, девственник, значит? – Соколовский внезапно развеселился. Для него это было неудивительно, просто хотелось поиграть на чувствах Димы, раззадорить его. Для дела полезно.
-Может, тебе ещё медицинскую карту показать? – огрызнулся Бикбаев, с глухим треском ставя многострадальный бокал на стол.
-А у тебя с собой? И да, меня интересуют данные двух врачей: уролога и проктолога, - Влад разразился звонким смехом, но скоро прекратил. – Так всё-таки?
-Можешь не беспокоиться, там, - Дима томным голосом выделил это слово, - ты будешь первый. Так что у тебя есть превосходный повод для гордости. Поздравляю, - принимаясь за еду, он отвёл глаза. Щёки предательски наливались румянцем, и горели кончики ушей. Приятного аппетита, Дима.
-Я не сомневался, - добившись желаемого результата, Соколовский клацнул языком. – Я всегда мечтал получить этот драгоценнейший трофей, и, о боги, я его получил! – он снова рассмеялся. – Ладно, следующий вопрос. А как у тебя вообще с сексуальным опытом-то? Я не буду заниматься сексом с бревном?
Уши и щёки Бикбаева покраснели ещё больше, и он, делая вид, что очень увлёкся лазаньей, помедлил с ответом. Перед глазами снова встал образ Насти, и он вздохнул.
-Случайными связями я не перебиваюсь, считаю это низким, - гордо вздёрнув голову, ответил он. – А постоянная девушка у меня была одна на протяжении пяти лет. Её вроде всё устраивало. Ещё вопросы будут?
-Ага, - Влад в предвкушении облизнул губы и томно закатил глаза. Ему нравилось смущать своих «партнёров», но он всегда безошибочно находил ту грань, которую переходить нельзя, если он всё же желает провести эту ночь ненапрасно и с интересом. – Понял, - он мягко улыбнулся, нежно касаясь Диминой руки своей. Тепло от этого прикосновения прошило всё тело, и Бикбаев расслабился. – Расскажи мне о себе, Дим. Что-нибудь, что считаешь о себе интересным.
Дима хмыкнул, припоминая, что «интересного» для мажора Влада Соколовского может быть у жизни «провинциального мальчика». И, сделав глоток вина для храбрости, он легко улыбнулся, еле заметно приподняв уголки губ:
-Что может быть интересного в жизни у человека, последние полгода думающего лишь о том, как заработать себе на хлеб? – пожал плечами он. – Родился и вырос в «Мухосранске», - иронично скривив губы, он стрельнул глазами в собеседника, - в шестнадцать поехал «покорять столицу». Поступил в ГИТИС, параллельно подрабатывал курьером, затем официантом, после второго курса получил приглашение в театр. И мой выпуск как раз совпал с фактическим крушением того самого театра, а вот «краснодипломированный» студент с актёрским образованием оказался никому не нужен. И, уже практически отчаявшись, он находит свой подарок судьбы в виде одного нахального мажора, который вытаскивает его из грязи в князи. В обмен на одну маленькую услугу, не так ли? – Бикбаев чувствовал, что его ведёт, но остановиться уже не мог. Оскорблённая гордость ещё вопила: уйди, не унижайся, ведь ещё не поздно! И заткнуть её не мог даже выпитый алкоголь.
-Безумно интересно и увлекательно, - Соколовский, казалось, даже не заметил столь обвинительного замечания в свой адрес. – Правда, в твоём вопиющем повествовании есть маленькая неточность, - сделав ещё один глоток вина, он метнул сжигающую молнию в сторону Димы и хихикнул. – Определение «нахальный мажор» как-то со мной не стыкуется.
-Да ладно? – Бикбаев иронично сдвинул брови. – Забавно.
-Не веришь? – Влад мгновенно посерьёзнел. – Так я тебе расскажу. Между прочим, несмотря на мой юный возраст и на то, что я только первый курс закончил, я уже официально трудоустроен. И даже получаю зарплату на карточке, - он снова засмеялся. – Ну, правда, работаю я в офисе у отца, но, тем не менее, на мою работу никто пожаловаться не может. А теперь, Дмитрий Олегович, разрешите представиться, - он встал, держа спину идеально ровно, сделал серьёзное лицо, резко взрослея, и протянул руку Диме в приветственном жесте. – Всеволод Андреевич Соколовский, PR-менеджер проектов отца, ну и на время твоих съёмок в фильме, и твоих тоже, - он сел на место, мягко улыбаясь. – И, опережая всякие вопросы, предупреждаю сразу: я занимаю эту должность не потому, что продюсер – мой отец. Просто я умею разговаривать с людьми. Где надо, улыбнуться, где надо, и пригрозить. Я умею отстоять свою точку зрения, и даже именитые дядьки, которые раза в два меня старше, заглядывают мне в рот, стараясь угодить. И тебя я сделаю звездой.
-Звёзды на небе сияют, - внимательно выслушав Влада, хрипло заметил Дима. В нём боролись противоположные чувства – уважения и презрения. Он верил и не верил одновременно. Его пугала самоуверенность наглеца, но в то же время внушала доверие и уважение. – А ты сможешь дать мне работу, вот и всё.
-А ещё деньги, славу и признание, - улыбнулся Влад. – Ты либо недооцениваешь меня, либо абсолютно не уверен в себе. И то, и тем более другое мы будем искоренять. И начнём прямо сегодня ночью, - губы прошлись по Диминой скуле, лаская, остановились около уха и тихо шепнули: - Ты красивый. Ты талантливый. У тебя всё получится.
-Влад… - еле слышно вытолкнул из себя Бикбаев. – Поехали уже…

18.

Всю дорогу домой они провели в молчании. Дима сидел на заднем сидении, категорически отказываясь ехать впереди, мотивируя это «нетрезвым состоянием водителя», на что Влад только фыркнул «не впервой». Бикбаев уткнулся в окно, разглядывая проплывающие мимо неоновые вывески, погружённые во мрак ночи жилые дома, в которых кое-где мерцали окошки, проходящих по слабо освещённым проспектам случайных людей. Но перед глазами он видел только туман, и, даже до боли кусая губы, картинку изменить не мог. Он…боялся. Боялся складывать себя завтрашним утром с нуля…
Влад сразу заметил его внутренние стенания, отлично его понимая. Боится? Ничего. От страха есть одно лекарство – нежность. Нежность, ласка, уют и полное лишение ответственности. Будь свободным от всего – и бояться уже нечего. Мы боимся только того, от чего зависим, – эту аксиому Влад помнил ещё с детства, и это не раз повторял ему отец.
-Приехали, - коротко сообщил он, останавливая машину около подъезда.
-Угу, - кивнул Дима. Выйдя на улицу, он глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и прикрыл глаза. Стало легче, но так же быстро лёгкость отступила.
-Ты слишком напряжён, - в лифте Соколовский позволил себе обнять Бикбаева и мягко вплести пальцы в его волосы, поглаживая и расслабляя. Он владел искусством массажа просто восхитительно, и под его руками Дима действительно облегчённо выдохнул. – Но это поправимо, - удовлетворившись результатом, Влад отпустил его. Одновременно с этим открылись створки лифта. – Давай в душ, а лучше прими ванну, и я тебя жду. И, ради Бога, не торопись. Ты мне нужен расслабленный, спокойный и разнеженный. Дуй, - Влад позволил себе тихий смешок, и, войдя в квартиру следом за Димой, направил того в первую дверь налево, где располагалась ванная комната.
-А ты разве не со мной? – бровь Димы игриво взметнулась вверх в ироничной гримасе. – Или ты любишь трах с комфортом?
-О да, я уныло предсказуем и традиционен, - шутливо закатил глаза Соколовский. – И кровать-двуспалка – верх моего воображения. Иди давай.
Дима послушно скрылся за дверью ванной, прижимаясь к ней затылком и закрывая глаза. Включать свет он не спешил, полностью отдаваясь темноте и пытаясь найти в ней спокойствие. Страх, кажется, лишь усиливался, а ещё просыпался стыд. До сегодняшнего вечера Бикбаев полностью не осознавал то, во что вляпался – он продался. Как последняя шлюха продаётся за деньги, так и он продался за роль. Пусть и главную. Пусть и у крутого продюсера. Пусть и юному мальчику с красивыми глазами, а не какому-нибудь толстому денежному мешку среднего возраста. Он продался. И это уже повод ненавидеть себя…
Тем временем Влад чувствовал себя взаправдашней золушкой. Застелить постель чёрным постельным бельём (ему так и мерещилась Бикбаевская бледная кожа на бархатного цвета шёлке), расставить на полках, столе и прикроватной тумбочке ароматические свечи, задёрнуть шторы, не пропуская яркий свет полнолуния в их уютную обитель, под подушку засунуть все необходимые предметы… На тумбочку у постели – начатую бутылку вина и бокал. Один. Больше не нужно. Никогда ни перед кем он так тщательно не готовился, хотя «партнёров» в его постели было немало. Но таких – ещё не было никогда.
-Я готов, - в комнату, глядя распахнутыми глазами на фестиваль свеч, вошёл Дима. Капельки воды стекали по открытой шее вниз, оставляя полоски на слегка вздымающейся груди и переходя на подрагивающий живот, да так и замирали на мохнатом жёлтом полотенце. Волнуется… Это нормально. Если бы Дима так просто смирился и не запаривался над происходящим – Соколовский был бы в нём разочарован.
-Красивый, - собрав капельку со щеки губами, Влад с нескрываемым восхищением улыбнулся. – Подожди меня. Я быстро.
Смущение вновь овладело Бикбаевым, и он тяжело вздохнул. Всё только начинается, а он, кажется, уже обессилен и выжат, как лимон. И пусть от него уже ровным счётом ничего не требуется, кроме как покориться и спокойно плыть по течению, - он так не мог. Уснуть бы поскорее… И до утра, не помня этой кошмарной ночи – времени его самого большого позора в жизни…



 

@темы: бислэш, конфетка

---

Ну это мур-мур просто!!!!

@темы: принц нашей эстрады (с), фотки

---

Конфетка

Название: «Конфетка»
Автор: Снусмумрик
Бета:  _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17 (графика)
Размер: макси
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC


4.

«Зачем тебе это нужно?! Журавль в небе… Ты думаешь, что ты творишь вообще? Зачем тебе эта столица и этот театральный?»
«Я всё равно поеду и испытаю свои силы. Если не получится, вернусь».
«А что, в этом парне определённо что-то есть. Берём».
«Бикбаев, ну что за лажа? Попробуй ещё раз… Ну, не так… Представь, что этот человек – смысл всей твоей жизни. Представил? И ты его теряешь…»
«Вот, умница, уже лучше…»
«Работать, и ещё раз работать».
«Ну…продвигаешься вперёд, молодец».
«Чёрт…вот это…пробрало…до слёз… Браво!!!»
«К сожалению… Спектакли не окупаются, и мы не можем больше платить вам зарплату... Поэтому наш театр вынужден самораспуститься».
«Мы позвоним Вам. Ожидайте нашего звонка».
«Молодой человек, к сожалению, Вы нам не подходите».
«Да-да, спасибо, достаточно. Мы Вам позвоним».
«Ты неудачник, Бикбаев. Тебе никогда не суждено добиться чего-то в этой жизни. А такие лузеры мне не нужны».
«Я не хочу тебя больше видеть. Уходи, Дим».
«Бездарность. Неудачник. Просто ничтожество. Ты мне такой не нужен. Я нашла другого».

В голове прокручивались мысли одна за другой, напрочь выжигая здравый рассудок. Ещё немного – и он разорвётся на тысячи крохотных кусочков, оставляя где-то в груди лишь осколок больной души. В руках – обрывок вчерашней газеты с объявлениями на предложения срочной работы и несколько оставшихся купюр. Ну, что, здравствуй, Уссурийск! Здравствуй, презрение и злорадство. «Я же тебе говорила!», «А мы тебя предупреждали, что ты – ничтожество, и не сможешь ничего добиться!».
Стоп. Все лишние мысли в сторону. Тсс…
Разум, заткнись!..
Завтра… всё изменится. И будет по-другому.

5.

И действительно изменилось. Иногда поражаешься тому, как лихо обводит нас вокруг пальца судьба, как заманивает в свои сети, даже не собираясь отпускать, и как часто мы забываем сказанные нами недавно слова, совершённые поступки, успевшие проскочить в сознании мысли. Ещё вчера была безысходность, сегодня уже ты чётко видишь настолько близко двери к своей мечте…Просто нужно обменять что-то важное для тебя на ключи…
Обладателем этого самого золотого ключика, своеобразным Буратино, был парень. Необычный, посланный не иначе, как судьбой..Просто так…
Небесный ангел, с коротко стрижеными волосами медового цвета и обманчиво-невинными глазами… Именно глазами цвета лазури. Или неба перед рассветом…
Как же он тогда ошибался! Доверился… Чему? Этого Дима тогда не знал…
Лавочка в сквере, который он так любил, и Бикбаев, угрюмо смотрящий куда-то в известную только ему точку. Пальцы обхватывают три помятые бумажки, а глаза растерянно бегают туда-сюда. Оплатить долг хозяйке и не остаться ночевать на вокзале, умирая от голода, либо сыграть в рулетку с судьбой и начать презирать себя ещё больше, предавшись унижению и удару по гордости? Хороший выбор…
Но судьба в лице того самого небесноглазого ангела распорядилась иначе.
-Эй, парень! Ау, ты слышишь меня вообще? – напряжённого плеча коснулись тёплые пальцы, и Дима невольно поднял глаза вверх. Перед ним стоял парень, даже не так – мальчик. И, несмотря на возраст, довольно выше его, да и что уже скрывать, - весьма фактурнее. По сравнению с собственным определением «худой, как щепка», этот, пожалуй, как минимум, «увесистая колода».
-Простите… - пролепетал Бикбаев и опустил глаза вниз, изучая всяких там муравьёв да кузнечиков в траве. Увлекательное до безумия занятие, когда просто неловко смотреть на собеседника. - Я вас внимательно слушаю.
Незнакомец весьма нахально ухмыльнулся и безо всяких предварительных пояснений увалился рядом на скамейку. Весь его вид кричал об отсутствии предрассудков, и уж тем более располагал на раскуренную на двоих сигарету. Но не судьба – Дима не курил.
-Просто хотел выклянчить немного табачного яда для лёгких, - обнажив кристально выбеленные зубы, ухмыльнулся парень. – А то давно я их не баловал.
-Не курю, - Дима съёжился и невольно передвинулся на противоположный край лавки, давая понять, что так «внезапно» начавшаяся беседа его напрягает. Хотя на заядлого гопника этот не похож, но установку «быть осторожным» ещё никто не отменял.
-Ну и правильно, - пожал плечами «ангел» и, ничуть не расстроившись по поводу услышанного, откинулся на спинку, предварительно вытянув ноги вперёд. «Нашёл время и место», - фыркнул Дима, но его мысль была прервана приятным звонким голосом сидящего рядом. – Только странновато немного.
-Почему? – брови вскинулись вверх, образовав забавный домик. Ну а точнее, его мохнатую крышу. – По моему наивному мнению, как раз таки странно курить. Ну, а на самом деле, берегу здоровье. Раньше ещё голос, но теперь это не имеет значения.
-Ты поёшь? – парень как-то странно заулыбался. Ещё бы, отец все уши прожужжал о «ну просто крайне необходимом в ближайшее время саундтреке». И каждый человек с ярлыком «певец» либо «музыкант» - как минимум, по ценности какой-нибудь Куллинан, или может, даже больше. Безо всяких сомнений.
-Нет, - Дима слабо улыбнулся и покачал головой, отчего длинные, пушистые волосы рассыпались игривыми травинками по плечам. – Актёр. Бывший, - ироничная усмешка, и вновь глаза вниз. С чего бы такая откровенность?
Глаза парня стали просто огромными и приступили к наглому разглядыванию невольного собеседника. «Красивый, но работать ещё нужно», - констатировал он про себя и ухмыльнулся чему-то понятному только ему.
-А почему бывший? Разонравилось?
-Нет, почему… - Дима замешкался, шмыгнув носом. Разве это видано – ему разонравится его актёрская работа!!! – Театр обанкротился, и… - закусив нижнюю губу, Бикбаев снова съёжился. «Давай, расскажи ещё едва знакомому человеку все обо всех своих проблемах!» - с сарказмом заныл внутренний голос, но желание души раскрыться победило. Она и так долго молчала. – И мы остались без работы.
-Вот как? – на лице парня читалось нескрываемое любопытство, очевидно, не напускное ради вежливости. Бикбаева это слегка смутило, но остановиться он уже был не в силах.
-Я жил в съёмной квартире, и платить теперь мне за неё нечем, - он невозмутимо пожал плечами, как будто не о своей жизни рассказывал, а поведывал последние новости из утренней газеты. – Устроился работать официантом, но не подфартило – платят мало, - тут усмешка пронзила его полные, цвета спелой рябины губы, и Дима замолк.
-А у нас в Москве один театр? – на лице незнакомца ожила хитрая ухмылка, но смысла её Бикбаеву расшифровать не удалось.
-Нет… Я побегал по нескольким кастингам, но… - он в точности повторил ухмылку сидящего рядом. – Нигде в моих услугах не нуждаются.
-А если я сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться? – Дима ни до этого, ни сейчас не замечал некоторой фамильярности со стороны собеседника – видимо, сказывался его возраст. – Тебя как зовут, кстати?
-Дима.
-Так вот, Дима. Я тебе даю долгожданную работу в незаурядном фильме, славу, деньги, карьеру в обмен на сущий пустяк, - парень одарил Бикбаева одной из своих самых обворожительных улыбок и вытянул из кармана визитку. – Влад Соколовский, сын одного из самых известных на данный момент продюсеров. И как раз мы ищем актёра на роль главного героя в новом фильме.

6.

Обои и скатерти цвета золота, приглушённый свет софитов, мягкие кожаные кресла и тяжёлые портьеры на окнах в тон обоям – это бросилось в глаза сразу. Кричащий за версту о своём пафосе дизайн, не менее кричащие о своих кошельках многочисленные посетители, вышколенный персонал, шагающий буквально по струнке – Дима с «профессиональной» точки зрения удивлялся, как здесь можно только работать с такими-то требованиями, но и представлял, какие здесь дают чаевые…
-…Что требуется от меня? – в этом дорогущем ресторане, куда его привёл Влад, он чувствовал себя неловко. Ему казалось, что каждая тарелка, каждая салфетка смотрит на него и кричит, что здесь, среди этого пафоса и роскоши, ему не место. Пальцы нервно теребили свисающий край скатерти, но к блюдам, вежливо заказанным Соколовским, он не притронулся. Не бывает в жизни подобных совпадений, и сейчас он попросту проснётся.
-Толком ничего, - улыбнулся Влад, ловко орудуя ножом и вилкой. Как заметил Дима, от него веяло аристократизмом буквально во всём – в том, с какой грацией и величием он отрезает небольшой кусочек мяса и отправляет его в рот, в том, как ровно держит спину, даже в том, с какой небрежностью откидывает лезущую в глаза прядь. – Не вдаваясь в ненужные подробности, скажу так: чтобы попасть надолго в шоу-бизнес, в наше время определяющим качеством является далеко не талант. Нужно иметь деньги, связи или не иметь этого всего, зато хорошо, прости за выражение, «давать», - Влад усмехнулся, касаясь дрожащей руки Димы. – И, поскольку ни первого, ни тем более второго у тебя нет, то… Остаётся третий вариант, но, по моему твёрдому убеждению, самый верный: деньги могут и пропасть, связи тоже не всегда бывают надёжны, а вот этот талант останется при тебе навсегда. Заметь, я с тобой честен и откровенен – не люблю морочить головы таким наивным детям, как ты.
-Я не ребёнок, - сухо выпалил Бикбаев, вырывая руку из цепких пальцев этого наглого мальчишки и намереваясь уйти. Уж лучше бы он спал! Воспитанный с самых ранних лет в почти пуританской семье, он считал подобное предложение, по меньшей мере, неприемлемым.
-Все вы, провинциалы, по уму дети, - фыркнул в ответ Влад. На краю сознания вертелась мысль о том, что в этом случае врождённая прямолинейность ему помешала, но лишать себя такого лакомого кусочка Соколовский ой как не хотел. Упёртость была ещё одним из его несметных достоинств, что он сейчас и показывал. – И в сказки верите. Съезжаетесь в столицу, как мухи на… - кинув взгляд на ещё недоеденное мясо с гарниром, Соколовский усмехнулся и предпочёл не договаривать фразу, а поберечь свой аппетит. – Думаете, что в вас здесь нуждаются, ну прям жить не могут. Только вот реально достойными являются единицы. А вас тысячи! Тысячи, понимаешь? И работают то официантами, которые нередко становятся объектами заинтересованности пьяных посетителей-извращенцев, то листовки на улицах раздают, предел мечтаний, конечно, ради этого стоило ехать тысячи километров! – Влад снова усмехнулся, но в глазах его плясали огоньки. – А некоторые сразу на панель идут, может, хоть заработают… - он притворно вздохнул, будто и на самом деле сочувствовал этим «несчастным». - А я тебе реальную вещь предлагаю. Безо всяких обманов и подводных камней. А ещё волосатых дядюшек-пидоров с наклонностями педофилов, у которых вместо сердца кошелёк. Я красив, умён (да, со мной есть, о чём поговорить), своё слово держу и к своим обязанностям отношусь очень ответственно, а в постели просто чудеса творю, - Соколовский снова улыбнулся, и у Димы зарябило в глазах. Этот наглый мальчишка напротив, щедро отсыпающий себе комплименты, нисколько не преувеличивал. Красивый… Судя по тому, как он рассуждает, мозгов ему тоже не занимать, а в остальном – Диме предоставлялся уникальный шанс всё это проверить на себе. Но он вынужден отказаться, если у него осталась хоть капля гордости. Нет, Дмитрий Бикбаев никогда и ни перед кем не прогибался.
-Не люблю иметь никаких дел со столь высокомерными личностями, - фыркнул он, зло сверкнув болотными глазами. Поразительно, как они могли менять оттенок в зависимости от того, что чувствует их обладатель. – А ты, я смотрю, сноб ещё тот. Терпеть таких не могу, и мне жаль загубленного здесь с тобой времени, - усмехнулся он, порываясь встать. Влад лишь мило улыбнулся в ответ.
-Бедный, но гордый, да? – воздух наполнился его звонким, чистым, искренним смехом. – Знаешь, ты не первый из встречавшихся в моей жизни, кто так себя ведёт. И, увы, все те три случая закончились плачевно: один в итоге от безденежья таблеток наглотался, второй, униженный и оскорблённый, вернулся домой к родителям, которые, кажется, даже рады были неудачам сына и нещадно злорадствовали ему, а третий… Сам потом на коленях приполз, просил одного «папика» его под опеку взять. Правда, «папик» уже обзавёлся новой куколкой, и парнишка ему уже не понадобился. Дорога ложка к обеду, Дииима, - Соколовский нарочито томно протянул его имя и обворожительно улыбнулся. – Но я терпелив. И буду ждать твоего звонка.
-А кто сказал, что я тебе позвоню? – Бикбаев ухмыльнулся и встал. – Всего доброго.

7.

Весь остаток дня выдался для Димы очень нервозным. Ещё немного, и он просто сойдёт с ума, хотя, учитывая двойственную борьбу между мечтой и принципами, это уже одна из начальных стадий шизофрении. Мечта упорно твердила: «Ты идиот, Бикбаев. От таких предложений действительно не отказываются. И, в конце концов, он и вправду хорош. Тебе же он понравился! Так в чём проблема? Соглашайся». Но принципы взбунтовались на такое аморальное предложение: «Бикбаев, ты вообще тряпкой половой себя считаешь? Или шлюхой здешней? Ну, тогда вперёд, соглашайся! И возненавидь себя».
В такой задумчивости Бикбаев провёл целый день и вечер. Он снова вышел в ночную смену, надеясь в пятницу неплохо заработать. Но посетители выдались жадными и шумными, и тяжёлая и без того голова просто отказывалась дальше воспринимать информацию. На вымученные наклеенные улыбки сил уже не хватало, и он безвольно упал на стул в баре, закрывая руками глаза. Не спать две ночи кряду – задача не для слабонервных.
-Устал? – тёмноволосый бармен сочувственно улыбнулся, похлопав Диму по плечу, и продолжил натирать бокалы. В отличие от сидящего рядом, он любил ночные смены – его уже почти не трогали, и можно было отдохнуть. А вот официантов изрядно выпившие посетители помучить любили, это да, но его это мало касалось. – Сочувствую, - он притворно вздохнул, продолжая глупо улыбаться. – Уже немного осталось, два часа всего. А у нас, кажется, новый посетитель, - он кивнул в сторону двери, и Дима встал. Кому неймётся в третьем часу ночи?!
-Кого ещё нелёгкая принесла… - пробурчал он, но послушно встал, вооружившись меню и, на всякий случай, блокнотиком с миниатюрной ручкой – вдруг вошедший молодой человек знает, за чем пришёл, и не будет полчаса изучать нехитрый список возможных блюд и напитков. Он не прогадал: парень заказал бутылку дорогого коньяка и отпустил официанта так же быстро, как и Дима принёс ему желаемое.
-Сил уже нет… - он снова плюхнулся на стул около бармена и прикрыл глаза. Ему мерещилась постель и любимый серо-коричневый плед.
-Иди в служебку, поспи, - мягко улыбнулся напарник и снова хлопнул по плечу Димы. – Если что, я тебя разбужу. Тем более, делать заказ тут вряд ли кто-то будет, - он кивнул на «угашенных» посетителей и рассмеялся.
Серо-зелёные, уставшие глаза посмотрели на говорящего со смесью огромной надежды и мольбы и застыли в немом вопросе.
-Если что, обслужу, посчитаю, счёт предоставлю, через кассовый пробью, - скороговоркой проговорил бармен и нежно улыбнулся. – Ну что, в первый раз, что ли?
-Спасибо, Ром, - Бикбаев с точностью повторил его улыбку и, на ходу снимая с себя фартук, отправился в служебное помещение на свидание с самым желанным в мире диваном.
-На здоровье, - Рома как-то странно усмехнулся, выглядывая того самого последнего посетителя. Через кассу, разумеется, он его заказ не пробьёт, а в случае чего – виноват в недостаче будет один нерадивый официант, любящий поспать в рабочее время…

8.

Диме иногда казалось, что его жизнь – не полосатая зебра, как у всех нормальных людей, а злая и агрессивная пантера, терзающая свою беззащитную жертву с каждым днём всё больше и больше. Проблемы накапливались не по дням, а по часам, а вот пути их решения упрямо прятались как можно дальше. Бикбаев сидел в своём любимом сквере на любимой лавочке и тяжко раздумывал. Список его бед неумолимо рос, и в этой грёбаной жизни нужно было срочно что-то менять…
Итак, первое. Из квартиры хозяйка его всё-таки выгнала, вопреки всем обещаниям уже на следующей неделе заплатить за предыдущий месяц, за этот и даже за следующий. Он сам, конечно, понимал, что в данный момент нагло врёт, и было бы хорошо, если бы он наскрёб за предыдущий и хотя бы половину за текущий, но иного выхода успокоить женщину он не видел. Правда, его мольбам она не вняла и вежливо попросила к вечеру «освободить помещение».
Во-вторых, он увидел Настю с другим. Не соврала она всё-таки… И это ударило его гораздо больнее, чем упёртая хозяйка со своей злостью. Ухоженный, красивый, в дорогом костюме – кажется, девушка нашла «героя своего романа» - обеспеченного, перспективного и не такого неудачника, как он. Но в то же время с души свалился камень: он больше не будет винить себя в том, что чуть, было, не угробил жизнь своей любимой…
Но самое ужасное, что случилось за последние сутки, - его сумасшедший долг заведению, в котором он работал. Двадцать тысяч рублей – его двухмесячная заработная плата – за полтора часа сна. Смешно, но в свои двадцать два он так и не выучил нехитрую истину – доверяй только себе. И сейчас доказать, что он здесь не при чём, и это Рома обещал всё сделать и обманул, он не сможет – это была его обязанность, а не Ромы, и требовать что-то от бармена, дело которого – бокалы протирать, он не имеет права. Да и все прекрасно знали о тяжёлом финансовом положении Бикбаева, так что мотив «кражи» также налицо. И где взять такие деньги, где жить, чем питаться – он просто понятия не имел…
Единственный возможный выход ему подсказывала маленькая плотная белая бумажка в опустевшем кошельке, запиханная туда на автомате, – данная Владом визитка. «Что, мальчик, хочешь поразвлечься? Хорошо. Только сначала выложи N-ную сумму, ты же мальчик небедный», - ухмыльнулся Бикбаев и набрал заветный номер. Всего несколько гудков, и хриплый, томный голос, словно нехотя, говорит:
-Здравствуй, Влад. Это Дима. Я согласен.

9.

-И как же тебя угораздило-то двадцать косарей себе присвоить? Типа ты там работал и не знал, как это всё легко проверить? Тырил бы помаленьку, никто бы и не заметил, - Влад откровенно смеялся над ситуацией, в красках описанной ему владельцем кафешки, где работал Дима.
-Ещё и перед тобой я отчитываться не собираюсь, - раздражённо фыркнул Дима, пытаясь мысленно воспроизвести предстоящий разговор. В сквере, как всегда, было многолюдно, громко щебетали птицы и кричали дети, но сегодня это почему-то лишь нервировало. – Или тебе жалко отданных денег? – он усмехнулся и спрятал выражение глаз за прядями волос.
-Я никогда не жалею о том, что совершил, - неожиданно серьёзно ответил Соколовский. – Я рад, что ты изменил своё решение. Обсудим детали?
-Не мешало бы, - тон Бикбаев так и не сменил, пытаясь скрыть поселившееся внутри волнение. Интересно, когда это случится? Сегодня? И так внезапно в голове появилась мысль о том, что он не в самом свежем белье, но он её резко прогнал. Но тень смущения на его щеках она всё же после себя оставила.
-Итак, на следующей неделе кастинг на актёра, играющего главную роль, - изображая тень улыбки, подмигнул собеседнику Влад. – По фактуре ты подходишь, и если действительно талантлив, тебя выбирают, - позволив себе еле заметную усмешку, он стрельнул глазами Диме.
-Боюсь, кроме меня, там будет немало талантов, - фыркнул в ответ Бикбаев, откровенно не веря в то, что говорит ему мальчишка.
-Возможно, - рассмеялся Влад, качая головой. – А вот такой феерический талант, как ты, там будет в единственном экземпляре, - он внезапно посерьёзнел. – Я очень надеюсь, что ты и впрямь не последняя бездарность, иначе даже моих сил не хватит, чтобы убедить отца и Игоря. Это наш режиссёр. Естественно, о нашей сделке никто знать не должен, иначе… Сам понимаешь, - он усмехнулся, о чём-то усердно раздумывая. – Желающих на твоё место будет слишком много, - его серьёзность резко сменилась неожиданной весёлостью, и он громко рассмеялся. – И я сейчас не только о роли в фильме говорю.
-Я постараюсь, - твёрдо ответил Дима, теперь уже понимая, что Влад не врёт. И не всё так просто, как он поначалу предполагал. – Ты имеешь такое влияние на них? Ну, на отца и этого… Игоря?
Соколовского этот вопрос, казалось, ещё больше развеселил, по крайней мере, об этом говорил его не прекращающийся смех.
-Ну а как ты считаешь, какое влияние имеет единственный обожаемый сын на своего обожаемого папочку? Ну и на его… - Влад пару раз кашлянул и, наконец, успокоился. – Скажем так, и на человека, который прислушивается к мнению моего обожаемого папочки. Так что не парься, моё слово далеко не последнее. К тому же, как я уже говорил, ты подходишь по фактуре – нам как раз такой и нужен. Красивый, с виду совсем невинный, но с озорными глазами. Чтобы внешность незаурядная, запоминающаяся, плюс природное обаяние, очаровывающее и сводящее с ума. Девочки пищать будут от восторга, девушки – любоваться, а женщины – проявлять заинтересованность, как минимум. Сыграть роль ветреного бездушного паренька сможешь?
-Я смогу сыграть любую роль, - усмехнулся Дима, слегка склоняя голову, чтобы волосы упали на лицо, и небрежно закусывая полную нижнюю губу. При этом он метнул во Влада такой пронзительный взгляд, прищуривая глаза цвета болотной трясины, что сомнений не оставалось – перед ним действительно сидит ветреный, бездушный паренёк.
-Охотно верю, - губы Влада изогнулись в восхищённой улыбке, а ясно-голубые глаза подтвердили слова своего обладателя. – Значит, проблем возникнуть не должно. Плюс мы ещё кое-что подкорректируем, и с моей стороны всё должно пройти идеально.
-А что насчёт… - тут Дима запнулся, не зная, как правильно и ненавязчиво сформировать свою мысль. Щёки вновь залились румянцем, напоминая цвет заката. – Обратной части нашего договора?
-Здесь всё ещё проще, - Соколовский мило улыбнулся, очаровывая и заманивая в свои сети. Для него это было обыденным занятием. – Я тебе звоню, назначаю встречу, ты приходишь, либо я к тебе приезжаю, мы обмениваемся взаимным удовольствием и так же ненавязчиво разбегаемся. Я не сторонник долгих, обязывающих отношений, и поэтому предлагаю тебе кое-что попроще и поинтересней. Love game, я бы назвал это так. У каждого из нас своя выгода и своя порция наслаждения – сделка, на мой взгляд, просто идеальная.
-Мне очень интересно, какая «выгода» от этого у тебя? – Дима с сарказмом ухмыльнулся. – Я не думаю, что ты из тех людей, которым необходимо искать выгоду – она обычно сама идёт тебе в руки.
-Да нет, выгода у меня от нашей договорённости просто феерическая, - Влад опять обольстительно улыбнулся. Кажется, соблазнить Бикбаева – его сегодняшняя задача номер один. – Я считаю себя настоящим ценителем красоты и по этой причине не пропустил бы такого шедевра мировой классики, как ты, - поиграв густыми светлыми бровями, он продолжил. – И потратил бы уйму времени на то, чтобы тебя очаровать и соблазнить. А, поскольку я подозреваю твою «натуральность», а я вообще редко ошибаюсь, мне пришлось бы изрядно попотеть. А время, как ты знаешь, - деньги, к тому же, просто огромные. А вот, сколько стоят мои нервы – слушать твои отказы и терпеть нерешительность – это вообще отдельный разговор. А так я одним выстрелом убиваю двух зайцев – получаю замечательного партнёра (я ненавижу слово «любовник») и талантливого актёра для фильма.
-Лихо, - Дима лишь покачал головой, язвительно фыркнув. Самоуверенность юнца казалась ему нарочито раздутой, и в успешный результат всей этой «афёры» он не верил. Его обведут вокруг пальца, как маленького мальчика, пока он будет плавать в своей вере во вселенское добро и безоговорочно доверять людям. И потом придётся в очередной раз склеивать себя самому…
-…Я сейчас с кем разговариваю? С деревьями? – Влад щёлкал пальцами около его лица. Он так надолго задумался? Не мудрено, что у него из-под носа двадцать тысяч увели, ещё хорошо отделался!
-Прости, я задумался… - пролепетал Дима, виновато опуская голову. – Что ты там говорил?..
-Я спрашиваю, тебе есть, где жить? С хозяйкой договорился своей?
-А…Да. То есть, нет… Ну, в смысле, договорился до того, что я сегодня освобождаю её квартиру, - жутко злясь на себя за то, что откровенно мямлит, пролепетал Бикбаев. – Ну а новую, сам понимаешь, до вечера найти будет нереально.
-Рядом со мной не бывает нереальных вещей, - улыбнулся Влад. – Мой знакомый как раз сдаёт квартиру недалеко отсюда. Поживёшь пока там, а в скором времени, может, и на собственное жильё лаве сколотишь, - усмехнулся он. – Какие ещё ко мне вопросы по поводу нашего…эээ…сотрудничества?
-Где гарантия, что ты меня грязно не отымеешь и не кинешь потом? – глаза Димы сверкали огнём. – Ещё и в квартире какого-то подозрительного дружка. Пусть я и провинциальный мальчик, как ты любишь подчёркивать, но в обиду себя не дам.
-Ты лично пообщаешься с Данькой и поймёшь, что никакой он не «подозрительный дружок», это раз. А во-вторых, я обещаю, что и пальцем тебя не трону до того, как ты пройдёшь кастинг. А в-третьих, мы теряем время – в 7 обычно у Даньки тренировочный заезд, так что поехали, - Влад резко встал, кивком головы увлекая за собой Диму.
-Куда? – оказываться в идиотском положении, наверное, у Бикбаева в крови.
-К тебе на хату, «провинциальный мальчик», - засмеялся тот. – Выполнять условие хозяйки и освобождать её квартиру.



 

@темы: бислэш, конфетка

---

Боооже (с), я здесь неделю ничего не писала и это кому-то страшно нужен был дневник, ага Как бы под катом всё, что произошло за неделю, и читать категорически не рекомендуется в виду негативного содержимого)
Умерла бабушка в четверг, в пятницу похоронили... Конечно, я была к этому готова, в принципе, уже давно - когда человек после инсульта лежит 8 лет, а последние полгода даже с постели не встаёт, как бы в чудеса верится не особо. Но всё равно внезапно. И наивная я была, когда думала, что плакать не буду. Вспомнила детство, как бабушка покупала мне мороженое, приходила несколько раз в неделю, и разлилось море широко) Но, главное, что всё закончилось. И, как ни странно, в себя я пришла очень быстро - хотя, как уже показывает личный опыт, самое сложное время не сразу после похорон, а куда позже, когда понимаешь, что это либо то делаешь без близкого тебе человека...
Теперь в ближайших планах - ремонт, окна и покраска окон/дверей. Так что лето пройдёт внезапно
И ещё маленький нежданчик - в этом году мы всё-таки едем на море, да-да!!! Хоть и на три дня, но всё же!! конечно, не на Эгегейское море, как некоторые, но всё-таки
Сегодня встретилась наконец с Элей, и ура, товарищи! Провели время неплохо
А ещё я сгорела красная, как рак, и блин, герпес не проходит никак Печалька, короче
А ещё у меня завалялась пачка Тик-така Не знаю, как она оказалась у меня в сумке, но факт остаётся фактом

@темы: я, житьё-нытьё, адекват-не наш формат

---

Конфетка

Не думала, что так рано это сделаю, но...ладно уж хочу конструктивный диалог

Название: «Конфетка»
Автор: Снусмумрик
Бета:  _ciella_
Пейринг: Влад/Дима, Даня/Дима
Жанр: romance, angst, fluff
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклаймер: права на использование данных имен в своем фф не имею; герои принадлежат сами себе, идея - автору
Саммари:
-Ты думаешь, любовь живёт в сердце? Нет, она в мозгу и находится, если, конечно, существует. Мы любим кого-то до тех пор, пока помним его. Пока в памяти жив его образ. Как только этого человека не станет, нам некого будет любить. Так находятся силы пережить смерть близкого, потому что постепенно ты забываешь его, так же - и вынести разрыв с любимым… Не зря слово «забыть» - синоним «разлюбить». Потому что мы любим мозгом. И памятью. Мы не можем любить того, кого не помним…
Предупреждения: нецензурная лексика, AU, OOC
От автора: Фик из разряда «хочешь что-то почитать – напиши сам». Удивить чем-то вряд ли сможет, сюжет довольно распространённый, интриги тоже как бы нет… Где-то такое, может, и было, на оригинальность не претендую. Но результатом довольна В фф два лейтмотива, и именно они составляют задумку, а не описанные помимо события. Вообще изначально фик планировался страниц на 20-30, но не сложилось Скелет обрастал мясом и делает это до сих пор Ну, в общем, как-то так

Собственно, визуализация героев

Влад

Дима

текст

Бойся мечтать – мечты имеют свойство сбываться…(с)

ПРОЛОГ

-…А вот эта похожа на Сириус… Такая же отчётливая и большая.. Смотри, а там Полярная… Тоже заметная такая, светит ярко… - восхищённые зелёные глаза горели счастьем. Тонкая, но до умиления нежная рука обнимала Влада за сильное, крепкое плечо, а немного жёсткие, шероховатые платиновые волосы приятно касались обнажённой груди, слегка щекоча и поглаживая. Слушать великие познания Димы по поводу звёзд и созвездий было немного скучно, но сейчас Соколовский был готов на всё, лишь бы это мгновение застыло в вечности. С этим хрупким, ранимым и нежным созданием ему было просто хорошо. И пусть несёт свой «звёздный» бред хоть до усрачки, но главное, что он рядом. Просто дышит в живот, положив голову на колени. И доверительно, с глубокой нежностью и неподдельной любовью смотрит в глаза.
И всё-таки хорошо, что балкон дома у Димы ещё не успели застеклить. Так бы Бикбаеву уж точно не пришла бы в голову сверхгениальная идея посмотреть на звёзды, и он бы точно не лежал вот так на Владе… И тот бы не смог насладиться его красивым, глубоким, слегка терпким и в одночасье с капелькой приторности голосом. Не смог бы сам полюбоваться этими звёздами – холодными и недоступными, но так ярко отражающимися в родных зелёных глазах.
-А ты знаешь, какой путь проходит звезда, прежде чем стать вот такой? – Бикбаев мягко улыбнулся и взглядом кивнул на тёмное, чёрное небо, озаряемое лишь миллионами звёздных точек и Димиными глазами. Слушать лекцию по астрономии, которую Влад не переваривал в колледже, хоть и совершенно неинтересно, но прекрасно. «Ты говори, говори, Дим.. Говори.. А я лишь буду летать в твоей нежности и утопать в твоём голосе… Говори..»
И он говорил. Долго, эмоционально, и при этом непременно тихо, лаская голосом и убаюкивая.
-Смотри, смотри! – глаза Димы словно оживились и заискрились прыгающими горошинками восторга. – Звезда упала!
Влад лишь умилился детским воображением своего любимого и глубже зарылся пальцами в любимую светлую макушку. Волосы Димы спадали непослушными, игривыми волнами, хоть он и с утра что-то колдовал с утюжком. Но именно такой, слегка лохматый, в домашней белой футболке и чёрных спортивных штанах с двумя полосками по бокам, был самый любимый Дима…
-Звезда упала… - мягко улыбнувшись, Влад притянул Бикбаева к себе, поправляя немного сползший плед. Их любимый – в красно-коричневую клетку. – Желание загадать успел? – Соколовский и сам не верил в подобную чушь, но рядом с Бикбаевым в нём иногда просыпался романтик. Пусть это случалось крайне редко, но бывало. Рядом с Димой вообще хотелось быть идеальным. Быть ангелом. Стереть из памяти всё то, что было раньше, просто выкинуть из головы. Или хотя бы не допустить такой же ошибки в будущем…
-А у меня нет желаний, - лицо Димы озарила обезоруживающая, нежная, даже тонкая улыбка. Пухлые губки расползлись по скулам, согревая и пронзая острым лезвием нежности душу, а длинные угольные реснички дрогнули, смотря вверх, в кристально чистые нежно-голубые глаза. – И мечты тоже нет. У меня есть ты, и мне больше ничего не нужно, - тонкие, нежные пальчики обхватили плечи с такой силой, что оставалось только удивляться, где она в этих пальчиках только умудряется поместиться…
-Что, совсем ничего? – Влад только улыбнулся, пряча долю иронии за прядью светлых волос. – И что значит – нет мечты?
-То и значит, - Бикбаев выдохнул и прикрыл глаза. – Ты рядом, ты меня обнимаешь, ты меня любишь… Ведь любишь же, да? – ярко-зелёные, изумрудные глаза широко распахнулись и встретились с небесной синевой. В них было столько надежды…и любви…
-Люблю, конечно, - ирония в глазах Соколовского пала, оставив место лишь для нежности. Которую подарить он мог только ему – Димке…
-Ну вот… - зелёные глазки снова закрылись. – Это и есть моё самое заветное желание, больше мне ничего не нужно. – А потом снова открылись: - А у тебя какое желание? О чём ты мечтаешь?
-Не знаю… - на секунду Влад замялся, а затем вздохнул. – Хочу чего-то экстремального. Адреналина хочу, чтобы кровь закипала в венах. Ну, блин, с парашютом я один раз уже прыгал, второй раз уже неинтересно. Не знаю, подняться на крышу небоскрёба, или вот например, заняться сексом на магистрали. Чтоб вокруг одни машины, все сигналили, паника, все дела… А нам с тобой всё пофиг, весь мир вокруг не существует, есть только ты и я…
Договорить Влад не успел. Дима тихо вздохнул, пряча глаза за завесой мягких светлых волос. Поднявшись с колен Влада, он небрежным движением головы встряхнул непослушные пряди и поёжился.
-Пойдём уже в комнату – резко похолодало…

Часть 1. Точка кипения

Любовь не знает ни добродетели, ни заслуги.
Она любит, и прощает, и терпит все потому,
что иначе не может.
Леопольд фон Захер-Мазох

1.

Да, раньше фразу «сердце ноет от боли» он воспринимал исключительно как яркую, безупречно красивую метафору, но сегодня понял, что так действительно бывает. Плохо. Ужасно. Он устал. Жить так.
Две минуты на то, чтобы выйти из квартиры и закрыть за собой двери. Закрыть тихо, а не хлопнуть со всей силы, нарушив при этом идиллию, доносящуюся из спальни.
Пять минут, чтобы скатиться по недавно выбеленной стене в подъезде и сдержать слёзы.
Десять минут, чтобы бежать сломя голову, стараясь не думать. Ни о чём. О нём в первую очередь.
Полчаса, чтобы справиться с первой за сегодня сигаретой и первой за всю жизнь в одиночку выпитой бутылкой водки.
Два часа, чтобы напиться вдрызг, даже не чувствуя ног. Но сердце ещё не заткнулось.
Три часа, чтобы выкурить всю пачку. И надпись «Курение вызывает рак» не останавливает. Куда более успешно демотивировало бы что-то вроде «Курят только те, кого не любят» или «Одинокий? Тогда кури».
Пять часов, чтобы разучиться ежеминутно смотреть на телефон: нет ли пропущенных звонков или новых смс.
Семь часов, чтобы окончательно потерять контроль и заорать из окна «Ненавижу!» И действительно возненавидеть.
И всего лишь пара секунд, чтобы окончательно сойти с ума…

2.

Дима никогда не умел пить, но сегодня это его нисколько не останавливало. Он и разлюбить не сумел, но зато научился ненавидеть. Для этого много времени не нужно – просто услышать сладкие стоны и страстные всхлипы своего любимого. Вопрос только – кто на этот раз был под ним? Хотя… по правде говоря, это уже не так и интересно. Есть факт – он снова изменил. А с кем, почему, зачем, понравилось ему или нет – неважно.
Да уж, не зря любовь в современном мире заменяется нехитрым выражением «Я по тебе курю». Дима не просто курит по Владу, а ещё и пьёт. Пьёт много, хоть и знает, чем наутро это закончится. Вспомнить хотя бы пьянку в общаге на первом курсе, когда проснулся в больнице под капельницей, пообещав себе тогда никогда больше не напиваться до состояния «нестояния на ногах». И действительно с тех пор пить себе позволял лишь бокал искристого на Новый год. Но сегодня…
Он и сам уже толком не может вспомнить, когда начался этот кошмар. Кто виноват в случившемся, пока также остаётся загадкой. Влад, конечно, не подарок, и никогда им не был, но тем не менее он никогда раньше бы не позволил себе такого – предать. Те отношения, которые сам с трудом склеил и заново построил. А может, и не было ничего?..
Ещё и спичка упрямо не зажигается, хоть и приводится тонкими нежными пальцами в урчащее соприкосновение с огнивом. Зажигалку Дима где-то глупо посеял. Наверное, когда из квартиры Влада выбегал…
Да нет, как же, было! Было! И Дима мог многое вспомнить хорошего. А если есть воспоминания, значит, сердце ещё живо. И затыкаться оно отчаянно не хотело, безнадёжно пытаясь вытеснить давящую боль и наполниться непреклонной надеждой. Но почему-то алкоголь, растворяясь в крови, оставлял в израненном органе лишь пустоту…
Хотя нет. Это самое «начало конца» образовалось с самого первого их разговора, с самой первой встречи. Дима всегда знал, чем обернётся эта авантюра, следуя опыту старших товарищей. Знал он и о том, что влюбиться в эти ангельские небесные глазки так же просто, как и забыть дышать, наслаждаясь чуть приторным запахом его одеколона – бессменное сочетание лайма и жасмина. И он боялся. Боялся поддаться, раскрыться, слишком замечтаться. Но сердце глупое – оно редко спрашивает рассудок и решает всё само. И оно выбрало нового хозяина – красивого голубоглазого мальчишку…
Влад, Влад..Всеволод… Владеет всем. Владеет им, в первую очередь. Его телом, его сердцем, его душой. Даже его жизнью и временем. Нужно ему это или нет, Дима не знал, но Соколовский владел им, как марионеткой из кукольного театра. «По вызову придёшь, по малейшему кивку головы уйдёшь». Влад – владелец. Его любовью…
И Диме тоже хотелось овладеть. Стать Владом. Пусть на миг, пусть на секунду. Но вместо этого он был Димой – «девочкой», которую имеют. И всё тот же «владыка Влад»…
А потом… А потом появилась надежда, напрочь поселившаяся квартирантом в сердце, уже не принадлежавшем первоначальному хозяину. Она разгоралась всё больше и больше с каждым днём, сжигаемая страстью и близостью любимого тела, и воскресшая в приятно-прохладном океане нежности и безграничной любви. Жаль, но одной любви на двоих было мало…
-Ненавижу!! Сволочь!! – нотки охрипшего от количества выкуренных сигарет голоса оглушили безлунную ночь. – Ненавижу!!!
Мёртвая тишина ночных улиц лишь отозвалась ехидным эхом и смолкла, словно накладывая смертельное клеймо так и не быть услышанным. Да и сердце, отчаянно напомнив о себе ноющей болью, безнадёжно запротестовало. Оно не умело ненавидеть того, кого любит.
-Забыть…просто забыть бы… Эти сводящие с ума глаза… Забыть… - мантра, повторяемая, будто в бреду, с периодичностью в доли секунды. – Забыть и больше никогда не вспоминать… - пальцы неловко стянули с шеи, на первый взгляд, неприметный чёрный шнурочек бронзовой монеткой – подарок Влада…

3.

А вспоминать было что. Столько воспоминаний – и все обрушились, словно снег на голову в жарком июле. Их нужно выбросить из головы, из сознания, из сердца. А эта упёртая мышца всё никак не хотела сдаваться – она сопротивлялась количеству принятого алкоголя и болела. Назло всем. Глупый орган! Заткнись уже, а…

Этот день Дима запомнил надолго. Его двадцать четвёртый день рождения. Который, вопреки всему, удалось провести дома, просто валяясь до изнеможения в кровати целый день. Неромантично и скучно? Неправда. Это долгожданный и заслуженный отдых, которого не удавалось получить уже почти год – работа давала о себе знать, сроки сдачи второй части фильма поджимали, не оставляя даже наивной веры в кроху свободного времени. Но Влад… договорился, заставил режиссёра дать Бикбаеву выходной – хотя бы один, просто, чтоб выспался…
-Димка… Диииимка... – тихий, нежный шёпот пробудил ещё сонное, летающее в синих бабочках сознание. – Просыпайся… Дима!!
Крик Соколовского тряхнул задремавшую в комнате тишину, вибрируя в воздухе над завернувшимся в одеяло и снова уснувшим парнем. Да уж, этому маленькому, беззащитному созданию хватило трёх секунд, чтобы из взлохмаченного, мутного после сна чуда превратиться в маленького ребёнка со слегка подрагивающими длинными ресничками и ямочками на щёчках. Большой ребёнок…
-Владик.. ну Влааааад.. – Дима отчаянно вцепился ручонками в одеяло, защищая свою «крепость». Но, намного уступая в физической силе, крепость пала, открыв свои помосты навстречу завоевателю. Сердце радостно забилось в груди, вырываясь наружу к любимому и, воспользовавшись временной недееспособностью отключившегося мозга, отдало приказ рукам прильнуть к Соколовскому и нежно прижаться. – Люблю тебя…
-И я тебя… – сильные руки обвили разгорячённое после сна тело и с победным кличем где-то в глубине души притянули к груди. – Идём со мной.
Правда, «шёл» один Влад, а Дима, вцепившись ручонками в не менее сильные плечи и обвив ногами бёдра, висел на нём неподвижно, словно боясь рассыпаться на тысячи мелких стеклянных кусочков при встрече с жёстким деревянным полом. И тут же завизжал, как ребёнок, при виде преобразившейся гостиной. Свет свечей игриво искрился сквозь трещинки хрустальных бокалов, переливаясь радужными лучиками, а пламя, доселе ровное и недвижимое, прогнулось под потоком горячего дыхания, вырывающегося из-под пухлых нежных губ, на которых ещё лежала тень сна. И цветы – Димины любимые – подснежники. С ними Бикбаев ассоциировал своё рождение, да и жизнь в целом – вынужденный постоянно пробиваться сквозь толстый, неприступный слой снега навстречу солнцу, он напоминал себе этой хрупкий с виду цветок. И, добиваемый мартовскими морозами, он всё равно выживал – назло всем…
-Влаааадик!!! – эти губки, пухленькие и нескончаемо нежные, обцеловали буквально каждый миллиметр на лице Соколовского. – Спасибо тебе…- приглушённый шёпот. – Люблю тебя...
-С днём рождения, любимый…

И всё. Нет больше этого ласкающего слух слова «любимый». Нет больше подснежника – остался сухой, продрогший от зимнего холода стебель…

-Дим…
-Я сам.
-Дим…
-Нет, сказал же, я сам.
-Ну, Дииим… Я, между прочим, волнуюсь за тебя.
-Я мужчина или нет, как ты считаешь?! – Бикбаев уже начинал нервничать, пытаясь вскарабкаться на нехитрую конструкцию из немного шатающегося журнального столика и двух деревянных табуреток. Учитывая прирождённую неуклюжесть и естественное самолюбование в висящее напротив зеркало, парой синяков он отделается как минимум.
-Мужчина… - сдавшись под напором просяще-умоляющих зелёных глазок, Влад опустил руки. Да уж, сказал бы он: «Нет, Бикбаев, ты не мужчина» - и уж точно «по-мужски» получил бы ногтями по своему изнеженному ласками того же Бикбаева личику.
-А значит, должен вкрутить наконец эту чёртову лампочку! – фыркнул Дима, забравшись уже на верхушку своей целомудренной конструкции. – Подержи меня!
«А вот это мне даже нравится», - улыбнулся своим мыслям Влад, и ладонь, мягко очертившая маленький неровный кружок на бедре, нежно коснулась матового замочка на джинсах, чуть, было, по привычке не потянув его вниз.
-Потрогал? А теперь держи.

-Да нет, Бикбаев, сейчас ты выглядишь явно не по-мужски… Баба. Тряпка. И просто псих – разговариваешь с зеркалом, - отражение саркастически усмехнулось и закрыло себя рукой. Да уж – картинка не для слабонервных – красные точки вокруг зрачков, опухшие бледные щёки, багрово-чёрные синяки усталости и бессонницы на лице. И пустые, безжизненные глаза.

-Дим…
-М? – Бикбаев изо всех сил боролся со сном, чему несказанно помогал Влад. За окном уже давно цвела ночь, и день, выдавшийся крайне тяжёлым, но счастливым для обоих, заставлял налившиеся свинцом веки слипаться, закрывая уставшие красные глаза. Но Соколовскому просто хотелось слышать его голос, от которого тот просто таял…
-А как ты думаешь, в человеке важна внешняя красота? – да уж, размышления на глубокие философские темы Дима любил, и с лёгкостью забывал о том, что две минуты назад мучился от желания спать.
-Нет, Владиус, - Дима мечтательно вздохнул, вспоминая полюбившуюся с детства историю, которую часто любила рассказывать бабушка. – Важно, чтобы этот человек стоил десяти коров.
Влад непонимающе вскинул брови, раздумывая, то ли он в этой жизни чего-то не понимает, то ли Дима уже точно в сонном бреду. Разгадав его загадочный взгляд, Бикбаев вздохнул, понимая, что поспать ему уже не удастся.
-Сказки любишь?
-Сказки?- Влад расплылся в счастливой улыбке. Он просто обожал, когда Димка на ночь рассказывал ему интересные истории. Придуманные, правдивые, романтичные и страшные, длинные и не очень. Пусть такое блаженство бывало и нечасто, но в такие моменты Соколовский был счастлив... – Обожаю просто, и ты это знаешь.
-Ну слушай тогда, - тепло улыбнувшись, Дима присел на кровати, укладывая светлую макушку Влада на коленях и проводя от левого ушка до правого подушечками пальцев. Как в детстве... – Однажды два моряка отправились в странствие по свету в поисках своей судьбы. Приплыли они на остров, где у вождя племени было две дочери: одна умница-красавица, а вторая – не очень. И один из моряков решил жениться. И говорит своему другу: «Я женюсь на дочери вождя. Я нашёл своё счастье!» И ответил ему второй моряк: «Да, ты прав, старшая – умница-красавица, ты сделал правильный выбор, женись». «Ты меня не понял, друг, я женюсь на младшей дочери вождя». «Ты что, с ума сошёл? Она же…не очень». «Это моё решение, и я это сделаю». И вот друг поплыл дальше в поисках своего счастья, а новоиспечённый жених пошёл свататься. В племени было принято давать за невесту выкуп – десять коров, если невеста хороша. Пригнал он десять коров и пришёл к вождю. «Это хороший выбор, - одобрил вождь. – Моя старшая дочь – умница-красавица, она стоит десяти коров». «Нет, вождь, ты не понял. Я хочу младшую дочь в жёны». «Ты шутишь? Ты же видишь, она такая... не очень». «Я хочу жениться именно на ней». «Хорошо, но как честный человек, я не могу взять с тебя десять коров, она того не стоит. Трёх с тебя вполне достаточно». «Нет, я хочу заплатить именно десять коров». Они поженились. Прошли года, и вдруг на тот самый остров возвращается друг моряка, узнать, как поживает его товарищ. Приплыл, а навстречу ему женщина невиданной красоты. Он её спросил про своего друга, и она увлекла его за собой. Приходят они – сидит его друг, а вокруг детишки резвятся. «Как живёшь?» «Я счастлив». И тут входит та красивая женщина. «Вот моя жена». «Ты женился второй раз?» «Нет, это та же женщина». «Но как так? Ведь она же была…
-Не очень? – увлечённый рассказом и любимым голосом, Влад сам не заметил, как начал вслух повторять, следя за мыслью рассказчика.
-Именно, - Дима мягко улыбнулся, очерчивая миловидные узоры на кудрявой головке. – И знаешь, что она ответила?
-Что? – ясно-голубые глаза светились счастьем.
-Что однажды просто поняла, что стоит десяти коров… А теперь спи, Владик. Спи…

Ему было не суждено стоить даже десяти коров для Влада… Об этом он понял только сейчас, хотя знал, что конец приближался уже давно. Он умело прятался за вечерами, отлично проведёнными вместе, только вдвоём, и страстными, но в то же время нежными ночами, за утрами с принесённым кофе в постель и пробуждением сладким поцелуем. Вроде всё как обычно, но…всё чаще оба стали срываться.

-Ты почему не ешь ничего? – Дима вздохнул и спрятал разочарование под длинным забором ресниц. – Невкусно?
-Нет, всё очень даже вкусно, - Влад натянул неуверенную улыбку и рассеянно коснулся Диминой руки. Она не сопротивлялась, но и упрямо не хотела держать сжимающие её пальцы.
-Я вижу, - усмешка очертила полные губы и растворилась в воцарившейся тишине. Которая тут же была нарушена. – Твой «великий аппетит» говорит об этом весьма красноречиво.
-Просто настроения нет… - Влад обречённо откинулся затылком на стену, прикрывая глаза. Он устал. Просто устал. И в такие моменты просто хотелось побыть одному.
-И в чём причина, можно узнать? – в зелёных, полных обиды глазах начало просыпаться беспокойство.
-Да так, ничего, - безразлично пожав плечами, Соколовский дал понять, что обсуждать эту тему не собирается.
Но волнение, теперь уже прочно поселившееся в глазах напротив, лишь усиливалось. И оно не выдерживало, грозясь взорваться тысячей грозных искорок.
-Я тебя спрашиваю, что случилось? – если бы нашумевшая буря в глазах не выдавала их хозяина, можно было бы даже поверить в спокойный, размеренный тон прозвучавшего вопроса. И буря материализовалась.
-Да нихрена не случилось!! Всё просто отлично!! Если не считать этих грёбаных пересоленных макарон!!!

Тогда, правда, они быстро помирились. Просто Влад понял, что с Димой поступил некрасиво. Ему не пришлось ничего делать – он просто нашёл парня и обнял нежно за плечи. И с ужасом отметил трясущуюся в тонких пальцах сигарету… Впервые в жизни Дима, его Дима закурил. И тогда Влад поклялся, что больше любимый по его вине курить не будет. Никогда. Но вскоре это повторилось снова и снова. Влад срывался, кричал, нервничал, выливал всю злость на Бикбаеве, и тот, надо сказать, в долгу не оставался. Разбитая об батарею тарелка ещё считалась «успешным» исходом их словесной перепалки.

-Какого чёрта ты брал мой телефон?! – Соколовский орал на всю квартиру, и от его громогласного в гневе голоса, казалось, стены дрожали. Дима спокойно сидел на любимом подоконнике с чашкой горячего чая в руках и даже не подавал малейших признаков того, что Влад кричит на него, да и что вообще Влад кричит. Именно своим безразличием и откровенным игнорированием он заводил Соколовского ещё больше, отчего тот просто взрывался тысячами всеразрушающих снарядов.
-Я задал вопрос!! Какого хрена ты суёшь свой нос, куда не просят?!
Дима всё так же молчал, угрюмо уставившись в окно. В дешёвых сериалах обязательно шёл бы дождь, ибо «природа плачет вместе с душой», как он услышал однажды. Но сегодня всё было по-другому, что, по всей видимости, и указывало на абсолютную реальность данной ситуации – яркие лучи солнца не согревали, а сжигали дотла только успевшую отойти от весенних холодов листву.
Влад ещё долго психовал и кричал что-то вроде того, что Дима, кем бы он ни был и какое место в его жизни не занимал, не может претендовать на главное – на личность. Тело принадлежало ему, душа частично тоже. И именно ту оставшуюся часть души Соколовский отдавать не желал.

Но не отдал он и той, другой части души. Он просто ничего не отдал. Да и не отдаст больше никогда…
Всё. На этом можно смело ставить точку. Троеточия быть уже больше не может, а запятые надоели. Всё. Забыть. 4 июня – «красная» дата в календаре, означающая начало другой, новой жизни.
Молчавший до этого телефон «проснулся», разразившись глухой, но от этого не менее громкой трелью. Дима вздрогнул, но не от звука – от высветившегося на дисплее имени. Влад… Что ему нужно? Он сам был автором последнего предложения, Бикбаеву лишь осталось поставить точку, которую мысленно тот уже поставил. Осталось только навести её в тетради пожирнее. То есть сказать всё здесь и сейчас Соколовскому.
-Да… - если бы Дима слышал свой голос со стороны, он бы поклялся, что это не его прокуренный и пропитый бас. Да и Влад вряд ли узнал бы его тембр, если бы отчётливо не слышал Бикбаевскую усмешку в голосе. Ту самую, которая сводила его с ума. Не слышать которую он бы мечтал. – Чего ты хотел?
-Дим... Димка, только не бросай трубку! Выслушай меня! – кричал в телефон Влад, словно от того, насколько громко он будет говорить, Дима больше ему поверит. – Прости…я должен был сразу тебе всё рассказать… Я люблю тебя!!
Ответом была лишь ухмылка. Выжигающая любую надежду. Не простит. Не поймёт. Не захочет даже слушать. Просто нажмёт на отбой, и потом на худой конец отключит телефон. Это в его стиле.
-Я хочу забыть тебя, Соколовский. И я сделаю это, во что бы то ни стало. Клянусь. Я тебя забуду… Забуду.

Нужно всё перечеркнуть,
На части себя дробя.
Я попытаюсь уснуть,
Лишь докурю тебя.

Да, мне пора уйти,
Вырваться из рутин.
Прислать в смс-ке: «Прости,
Ты больше не мой никотин».

Да, мне пора лечиться.
Что-то не так с головой…
Прости, у меня случился
Передоз тобой… (с)

Забыть… Оказалось так просто.
И наутро он проснётся уже совсем другим человеком.




 

@темы: бислэш, конфетка

---

Нет, меня всё же не перестаёт волновать вопрос - когда это закончится???!!!!!
Я простила этой скотине многое: бессонные утра, смазывания жиром волос, "киндер-сюрпризы" на подушке и на голове после его утренних прилётов погрызанные провода, обгаженную люстру (уже пришлось купить новую, и он на неё не садится!! ), уничтоженные кольцо и серёжки, но, ёпрст, погрызанные обои я ему простить не могу((((
а посадить в клетку и наказать "домашним арестом" не могу - жалко
ну вот как можно не любить такое чудо?

@темы: житьё-нытьё, адекват-не наш формат, Митька

---

Утро началось с неожиданности Кто-то обратил внимание на мою скромную персону
Добро пожаловать,  КоТеНоЧеК))) Приятно, когда на тебя подписываются надеюсь, найдёте для себя что-то интересное

@темы: ПЧ

---

Да, дождь всё-таки пошёл Хотя нет, не дождь, ЛИВЕНЬ!!!!
И гремит так, что пришлось аж закрыть окно, чтобы не так страшно было
Сейчас прохладно, хорошо, но блин, какая потом будет парииииилка
Да, а вот это просто бальзам на душу...давно мечтала о такой фотке

@темы: Бикбаев, фотки

---

Да уж, премьера песни не порадовала... Мало того, что сразу не заметила, что новый трек вышел, так ещё и разочаровалась чем дальше в лес, тем больше дров

Listen or download Сергей Лазарев Take it off for free on Prostopleer

А ведь раньше были такие песни...Добавлю себе самые любимые, авось когда-нибудь поностальгирую


Listen or download Сергей Лазарев Breakthrough for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Electric Touch for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Instantly for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Fake for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Shiver for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Биение Сердца for free on Prostopleer

Listen or download Сергей Лазарев Almost Sorry for free on Prostopleer

Listen or download Just Because You Walk Away for free on Prostopleer

А эта вообще самая любимая, её добавлю с клипом

@темы: музыка, клипы, принц нашей эстрады (с), ностальгия

---

Немного о клипах) Хочу, чтобы они у меня были


Офигенная песня, зажигательная такая И грустный клип, как ни странно - о настоящих ценностях в жизни


Песню сначала не восприняла, но вместе с клипом - просто ах И Богачёва тут

@темы: видео, клипы

---

Песенка на память, пригодится ещё

Listen or download I saw something in your for free on Prostopleer

@темы: музыка

---

В общем, пора уже начинать записывать
Итак, послушала я это Spanish cafe В принципе, ничё так, такой себе евродэнс, под настроение послушать можно)
Но блин...пора бы уже найти себя, я считаю. А так это смесь Билана (по стилю исполнения) и Родригеса (напомнило уж очень его Out in space)
Да и вообще, его инглиш не порадовал
И роста со времён Ночного неона я хоть убей не вижу.
Короче, в целом твёрдая тройка, не больше сказало училко, да

@темы: Владиус

---

Я решилась...

В общем, решила наконец создать дневник Обидно, что мимолётные впечатления затираются, воспоминания рассеиваются и растрачивают свою наполненность...
В общем, чтоб не забыть
Ну а поскольку начинать дневник нужно красиво, то...

@темы: видео, я, Бикбаев, фотки